Радикальный удар

– Что, простите? – Константин слегка наклонился.

– Спальное место здесь называется шконкой, – пояснили сзади.

– Спасибо…

Селедин развернулся и забросил матрац наверх.

– Ты чего, Джин, без прописки его решил поселить? – разозлился Шуруп.

– Хватит придуриваться, – кавказец, которого назвали Джином, перевернулся на левый бок, к стене.

– Спасибо, – одними губами проговорил Селедин.

Он забрался наверх. Однако сразу понял, что спокойно лежать здесь не придется. Мало того что вместо сетки был лист железа, так еще и матрац оказался практически без ваты, а та, которая была, сбилась в куски.

Отвернувшись к стене, Константин задумался.

– Халид! – неожиданно раздался голос Джина.

Под шконкой Селедина кто-то заерзал и заговорил на незнакомом ему языке.

«Чеченцы, – догадался он, и тут же его прошиб холодный пот. – Черт! Так ведь их, наверное, по моему делу и замели! Стой, Костя, ты совсем со страху рассудок потерял, – стал успокаивать он себя. – Мало ли за что чеченца могут сюда закрыть? Они все в криминале».

– Эй, Джин, хватит на своем балакать, – раздался недовольный голос.

– Я тебе что, Песок, мешаю? – спросил Джин.

– Да нет, – вздохнул Песок.

Они еще о чем-то говорили, но Селедин не слушал. Размышляя над своим положением, он незаметно уснул.

* * *

Чана с билетом до Москвы в кармане вышел на перрон вокзала. Одна из пластиковых карт, которую ему вручили в Грузии для Доку, полегчала на восемьдесят тысяч евро. Но что сделано, то сделано. Чана раз за разом прокручивал предстоящий разговор с дядей. Он вдруг понял, что сумма взятки, которую он отдал, практически равна той, за которую убили Шугаипа. Но он не будет прятаться. Да и есть что сказать в свое оправдание. Ведь не заплати Чана милиции, кто знает, как все закончилось бы. С другой стороны, он сам виноват в том, что это случилось. Никто не заставлял его знакомиться с Юлей. Более того, дядя постоянно заострял внимание на том, чтобы в поездках он был предельно собран, избегал любых контактов, не вступал ни в какие конфликты. Его основная задача – перевозить информацию и деньги. Теперь Чане предстоит придумать, за что его задержали.

Хатуев украдкой оглядел перрон. Нет, за ним никто не наблюдал. Да и зачем? Милиции он больше не интересен. Свои точно не будут контролировать. Маршрут он планирует сам лично. Мимо, под ручку с парнем, прошла похожая на Юлю девушка. Чана приуныл. Неужели он после всего уедет ни с чем? Все равно теперь дядя три шкуры спустит за эти деньги. Возможно, и вовсе убьет. При такой мысли к горлу подступил ком. Как глупо все получилось!.. Может, убежать? Нет, если бы за него отвечал другой человек, Чана даже не задумывался над этим. Однако, если что, Доку спросит с родственника, дядю тогда накажут. Чем больше Чана размышлял, тем сильнее склонялся к мысли задержаться в Киеве. Ему было обидно от того, что восемьдесят тысяч евро оказались потраченными впустую.

Хатуев потрогал нагрудный карман, где лежали паспорт и билет. Еще раз прошелся по перрону и направился обратно к кассам. Чтобы не было соблазна, он твердо решил поменять билет на завтрашний поезд. Оказавшись на привокзальной площади, неожиданно вспомнил, что знает лишь улицу и дом, где живет Юля. Пушкина, сто один. Она сама сказала. А квартира? «Какой ты, Чана, глупый», – с досадой подумал он и направился к стоянке такси.

Дом, где жила Юля, оказался не таким уж и большим. Два этажа, четыре подъезда. Выкрашенный в кирпичный цвет фасад был украшен лепниной в виде колонн. Небольшие балкончики зияли ржавой арматурой.

Едва оказавшись во дворе, он тут же понял, как найдет Юлю. Ведь она наверняка здесь одна стюардесса, и жильцы ее видели в форме.

Он подошел ко второму подъезду. Здесь, покачивая коляску, стояли две бабушки и о чем-то тихо говорили.

– Здравствуйте! – поприветствовал Хатуев. – Можно вас спросить?

– Смотря о чем. – Пожилая женщина с коляской наклонилась над малышом и стала поправлять ему чепчик.

– Я девушку одну ищу, Юля зовут. Она в этом доме живет.

– Не знаем мы никаких Юль, – вытянув трубочкой губы, ответила пожилая женщина с ребенком. – Правда, Вадик?

– Она стюардессой работает… У нее форма голубая и желтый шарф.

– Нет, – покачала головой вторая бабушка.

Озадаченный таким оборотом дел, Чана направился дальше. У следующего подъезда он задал такой же вопрос мужчине, который сидел на скамейке. Ответ тот же.

«Неужели обманула? – растерялся Хатуев. – А что, все может быть».

Чана прошел на детскую площадку и сел на ограждение песочницы. Размышляя, как быть дальше, он поднял взгляд на балкон второго этажа и обомлел. Там стояла Юля и поливала цветы. Занятая своим делом, девушка не видела его.

– Юля! – обрадовался Чана, направляясь к дому.

От неожиданности девушка вздрогнула, шагнула в дверь и замерла на пороге комнаты.

– Это я, – удивленный ее реакцией, улыбнулся Чана.

– Господи! – Юля воровато оглянулась по сторонам и ушла с балкона.

Хатуев вошел в подъезд. Почти одновременно наверху хлопнула дверь и послышались легкие шаги. Чану даже показалось, что он ощутил запах духов девушки.