Радикальный удар

– Здравствуйте, – поприветствовал Мусост всех на чеченском языке и обвел камеру уставшим взглядом. Выглядел он неважно. Лицо пожелтело и осунулось. Щеки ввалились.

Джин ответил на приветствие и, на всякий случай, показал на свободное место.

– Я к вам ненадолго, – расправляя матрац, вздохнул Мусост.

– Все так поначалу думают, – глядя в экран телевизора, сказал Джин.

– Ты не так меня понял. – Мусост прошел к столу и сел напротив. – Меня эти шакалы держат в одиночке.

– Что же ты наделал?

– Справедливости хотел… – Мусост обвел взглядом камеру. – Давайте знакомиться?

– Меня Ваха зовут. Я из Джугурты. ДТП. В России человека сбил и не остановился, – представился Джин.

– Если в России, то ты не человека сбил, а свинью, – неожиданно зло ответил Мусост.

– Ты прав, – кивнул Джин.

– Меня Мусост Нагаев зовут, – назвал свое имя бандит. – До войны в Грозном жил. Потом где придется…

– Ты моджахед? – напрямую спросил Джин. – За это сидишь?

– Еще не сижу, – грустно улыбнулся Мусост. – Срок начнется после суда.

– Почему? – удивился Дага, краем уха слышавший разговор. – Все зачтется с момента задержания.

– Мне все равно. – Мусост потер заросший густой щетиной подбородок.

– Почему? – не унимался Дага. Тема так его заинтересовала, что он тоже подсел к ним за стол.

– Мне пожизненное дадут, – ответил Мусост.

– Убил много? – Дага замер в ожидании ответа.

– Да не так чтобы очень, – уклончиво ответил Мусост.

Не мигая глядя в глаза бандита, Джин осторожно наступил ему под столом на ногу.

Тот понял, что так его предупреждают о том, что лучше молчать о своих подвигах, и тут же перевел разговор в другое русло:

– Я семь лет назад уже попадал сюда. Не то, что сейчас, было. Заставляли постоянно сидеть и смотреть на двери. Молиться запрещали.

– Мне брат рассказывал, – соглашаясь с ним, кивнул Дага. – Еще били.

– У тебя брат воевал? – прищурился Мусост. – Скажи имя. Может, знаю.

– Руслан его имя, – Дага вздохнул. – Моджахеды называли его Слоном.

– Нет, не знал такого, – на секунду задумавшись, покачал головой Мусост. – Он живой?

– Да, – кивнул Дага. – В России.

В коридоре послышались голоса, что-то стукнуло. Все замолчали и замерли. Наконец прогремел запор, и двери открылись.

– Вахид Юсупов.

– Здесь я. – Джин встал.

– На выход, – сказал коренастый конвойный.

– Вещи брать? – спросил Джин.

– Пока нет, – постукивая по ладони резиновой дубинкой, произнес конвойный и вышел в коридор.

– А тебя что, выпустить должны? – спросил Мусост.

– Обещали, – подтвердил Джин, выбираясь из-за стола. – Следователь сказал, что остались формальности.

Джин посидел в кабинете помощника начальника по воспитательной работе, попил чаю, после этого его вновь вернули в камеру. Едва переступив порог, он стал собираться.

– Что, отпускают? – поднял над подушкой голову Хамзат.

– Да, – кивнул Джин. – Все. Дело закрыли. Правда, придется еще за лечение платить, но это мелочи. Там немного. Адвокат сказал, десяти тысяч хватит. Пустяковая травма.

– Говоришь, в Джугурты живешь? – задумчиво спросил Мусост.

– Сейчас нет, – цокнул языком Джин, открыл висевший на стене ящик и стал выкладывать из своего отделения ложку, чашку и кружку. – В Грозном. Старопромысловский район. У дяди. – Он сложил свои вещи в пакет и сел на кровать напротив Мусоста. – Для чего спросил?

– Машина есть?

– Говорю же, здесь меня держали за то, что сбил человека. Значит, есть. Сейчас права отберут, но это мелочи, сам знаешь. Завтра новые куплю…

– Мне надо, чтобы ты съездил ко мне домой, – Мусост выжидающе уставился в глаза Джина. – Не откажешь?

– Нет, конечно, – покачал головой Джин. – Что передать?

– Дай слово, что все выполнишь, как скажу?

– О чем разговор? – Джин сделал вид, будто обиделся. – Разве я похож на человека, который обещает и не делает?

– Тогда бы я к тебе не обратился, – хмыкнул Мусост.

– Говори. – Джин с опаской покосился на Дагу.

– Ты, я вижу, не доверяешь им, – заметив это, едва слышно сказал Мусост.

– Правильно видишь, – кивнул Джин.

– Ты уже не первый раз в этих стенах? – спросил Мусост.

– Первый, – ответил Джин. – Просто наслышан о местных нравах. Много родственников и знакомых здесь побывало… Зачем интересуешься?

– Просто… – вздохнул Мусост и заговорил еще тише. – Совсем за короткий срок кадыровские собаки и русские схватили, кроме меня, еще многих мужчин из нашего рода. Вчера мне смогла сообщить жена, что арестован дядя. Кроме этого, пропали несколько племянников. А у нас семьи, их кормить надо. Я дам тебе адрес и расскажу, как найти деньги, которые я спрятал на черный день. Их надо передать моему отцу. И еще, совсем недавно один из моих родственников потерял большую сумму. Мы решили дать ему шанс и помогли. Я отдал почти все свои сбережения. Он должен вернуть. Сейчас этот человек в Украине. Я думаю, ему теперь придется заменить меня и брата. Он хороший моджахед, но все же я буду чувствовать себя спокойнее, если на свободе кто-то будет напоминать ему о своих обязанностях и долге.

«Значит, у вас еще один родственник, и он должен заменить Атаби Хатуева», – догадался Джин и спросил:

– Как я должен ему представиться?