Радикальный удар

Вопреки опасениям Гусева Филиппов быстро нашел общий язык с полковником полиции. Как оказалось, Павлов и сам стал замечать, что поселившийся сверху мужчина ведет себя странно. При встрече с ним он явно напряжен. Чана насторожил его еще при первом их знакомстве, когда подтопил кухню. Он легко соглашался с претензиями и был готов выложить любую сумму, лишь бы избежать шума. Потом этот грохот среди ночи, странные родственники… Брать Чану решили просто. Павлов пообещал пригласить его к себе в гости, а в коридоре скрутить. Сейчас уже было точно установлено, что, кроме Хатуева, в квартире больше никто не живет. Одновременно коллегам Гусева удалось выяснить его телефонные контакты, и уже вовсю шла работа по установлению личностей людей, с которыми он общался.

– Ну что? – Антон поднял на Владимира взгляд.

– Обещал прийти, – ответил полицейский.

– Если что-то заподозрит и решит слинять, двор под контролем, – сказал Гусев. Было заметно, что он волнуется.

– Не переживай, – успокоил Дрон. – Все будет нормально.

– Я не переживаю. – Гусев бросил взгляд на Филиппова. – Будут большие проблемы, если каким-то боком пострадает гражданка Украины.

– Ты не думаешь, что для начала надо было его послушать и подольше понаблюдать? – спросил Гусева Дрон.

– Не думаю, – покачал головой контрразведчик. – Наши сотрудники проанализировали все, что мы по нему накопали, и пришли к выводу, что это и есть тот самый человек, которого Гиреев собирался назначить вместо Атаби.

– Почему? – удивился Дрон и отложил газету в сторону.

– Кроме всего прочего, у Атаби остался бизнес. Как ты сам понимаешь, он передается по наследству, а сыновей у него нет. Остался малограмотный брат и его образованный сын. Атаби любил Чану. Поэтому бизнес заранее был оформлен на него…

За десять минут до назначенного времени группа захвата рассредоточилась по квартире. Антон сел в коридоре на пуфик. Заиграла музыка. Оставшиеся в комнате Гусев и Дрон говорили о пустяках. Сейчас абсолютная тишина была ни к чему. Она лишь насторожит террориста.

В дверь позвонили. Володя оттолкнулся от стенки:

– Галочка, у тебя на кухне что-то горит!

Антон, стараясь ступать в такт шагам полковника, прошел и встал в угол. Владимир посмотрел в глазок, потом на Антона и, выразительно кивнув, открыл двери.

– Не опоздали? – раздался голос Чана.

– Минута в минуту! – похвалил Владимир и посторонился, пропуская гостей.

– Точность… – чеченец не договорил. Раздался вскрик. Филиппов толкнул двери. Взору открылся лежащий на полу Чана с заломленной за спину рукой и сидевший на нем Владимир. Из комнаты выскочили оперативники и Гусев. Юля дико закричала. Антон даже поморщился. Девушка не переусердствовала – она действительно испугалась. Филиппов схватил ее за плечи и увлек в кухню. На Чану надели наручники.

Антон усадил Юлю на табурет, набрал в стакан воды и протянул ей:

– Это ваш муж? – нарочито громко спросил он.

– Нет! – выкрикнула Юля и торопливо опустошила стакан.

– Значит, ты проститутка?

– Да как ты смеешь? – взвизгнула девушка.

– Не трогай ее! – завопил из коридора Чана. – Она моих дел не знает…

Все шло по плану. Сцену задержания Юли разыграли для Хатуева в целях ее же безопасности. Мало ли как могут обернуться дела дальше. Вдруг этот негодяй найдет способ передать весточку оставшимся на воле дружкам?

– Ты очень гостеприимный хозяин, – бесновался уже в комнате Чана. – И как я повелся?..

Раздался глухой удар, и чеченец вскрикнул.

– Сиди здесь. – Антон положил девушке на плечо руку.

– Погодите, – она умоляюще сложила руки лодочкой. – Я понимаю, что он мерзавец и убийца, только прошу, не бейте…

Чана сидел на диване. Один из коллег Гусева обыскивал его карманы, выкладывая их содержимое на стол. Там уже лежали ключи от квартиры, сотовый телефон и записная книжка. Рядом стояли Дрон и Гусев. Павлов нервно курил у открытого окна.

Дождавшись, когда Хатуева полностью обыщут, Гусев взял со стола его ключи и кинул своему помощнику:

– Передашь Пелипчуку. Он уже подъехать должен.

– Кто это? – спросил Антон.

– Старший следственной бригады. Сейчас будут обыскивать его квартиру, – ответил Гусев и развернулся всем телом к Чане: – Ну что, будем говорить или сразу все усугубим отказом от сотрудничества со следствием?

– Мне все равно.

– Не торопись, – покачал головой Гусев. – Хорошо подумай. Я, конечно, не судья, и не мне решать, но все же в твоем положении сейчас остается один выход – рассказать всю правду…

Эпилог

Антон подошел к теннисному корту. За металлической сеткой Родимов, одетый в белую майку и такого же цвета шорты, играл с Вербитским. Генерал любил начать день с пары сетов. Пытаясь понять, на чьей стороне успех, Антон пошел вдоль ограждения.

– Ух! – выдохнул Вербитский, вложив в удар всю силу.

Мяч пронесся над сеткой, однако был встречен ракеткой Родимова. Лейтенант не успел добежать до левого угла площадки.

– Все, на сегодня хватит! – объявил генерал и направился к скамейке, на которой лежало полотенце и бейсболка.

– Кто победил? – спросил, подходя к начальнику, Антон.

– Конечно, я, – усмехнулся Родимов, вытирая шею. – Как отдохнул?