Радио наобум. Правда жизни (СИ)

— Да, — ответствовал Кириллов, — совершенно верно. Я понял, что ты дежурный… Именно так и зовут. Инесса Юрьевна. Что? — на лицо Андрея Валерьевича пала тень удивления, будто ему только что предложили покрасить в зеленый цвет газон, причем бесплатно, — Может, хватит, а? Да не будет никто нигде шарахаться! Пропускай!

Трубка легла на аппарат. Старший оперуполномоченный посмотрел на Анечку и доверительно сообщил:

— Инна.

Аня улыбнулась. Лодочкин нахмурился и, набравшись смелости, пробормотал:

— Скажите, пожалуйста, Андрей Валерьевич…. я очень давно хотел спросить, — Алексей начал теряться, путая слова, — по-моему я где-то читал…о защите потерпевших и свидетелей…. Ведь мне должны…точнее можно выделить какую-то охрану, верно?

— Абсолютно, — Кириллов бодро кивнул, — а так же поменять документы, сделать пластическую операцию и переселить в другой город. Все это можно, дорогой Алексей Алексеевич….

Бледные щеки генерального продюсера мгновенно покрылись румянцем…

— …но, увы, не у нас! Америка, Европа — там программа защиты свидетелей и потерпевших действительно действует, а вот в России такое, увы, возможно врядли, даже в Москве. Однако повторюсь, волноваться совершенно не стоит: завтра место встречи будет контролироваться более чем тщательно. За плечами людей, задействованных в завтрашней операции — сотни захватов особо опасных преступников, сотни освобождений заложников, в ходе которых не было ни одной жертвы со стороны потерпевших! Так что знайте: ни один волос с вашей головы завтра не упадет! — жестко отрезал он и грохнул кулаком по столу.

Будто в подтверждении слов Андрея Валерьевича дверь кабинета резко распахнулась и перед взором Алексея предстала высокая длинноногая особа, чьи волосы были ярко рыжими, а юбка настолько короткой, что наверняка служила красной тряпкой для маньяков, насильников и просто подвыпившей гопоты.

— Хай, — игриво произнесла она и улыбнулась.

— Привет, Инк! — незамедлительно отозвалась Аня, после чего новая гостья без приглашения прошла в кабинет и села рядом с подругой, эффектно закинув ногу на ногу. Юбки не стало.

Лодочкин неприлично распахнул глаза. У Кириллова глаза сузились. Было видно: Андрей Валерьевич уже не думает ни о программе защиты свидетелей, ни об операции по задержанию особо опасных преступников. Казалось, что вообще сыщик забыл о всякой важности текущего момента, прямо сейчас он выпрыгнет из-за стола и предастся любовным утехам.

Но ничего этого не произошло. Кириллов выдавил «гм» и быстро взял себя в руки:

— Ну что ж! Теперь все в сборе! Алексей Алексеевич — это Инна, наша вторая понятая, Инна — это Алексей Алексеевич — генеральный продюсер радиостанции «Бум».

— Вау! — Инна хлопнула в ладошки. — Старое доброе и новое любимое! Круто! Леш, а песенку можно у вас заказать?

Ошарашенный таким внезапным панибратством, Лодочкин хотел было что-то пробубнить про то, что, конечно же он, как генеральный продюсер ничего против не имеет, вопрос только в том: какая эта песня, ибо любая станция должна четко придерживаться собственного формата, и если заказанная композиция в эфире не играет, то прозвучать в качестве музыкального презента, как Вы понимаете, она не может. И в тоже время, так сказать, в виде исключения….

И набрал он полную грудь воздуха и открыл он для цели рот, издав предварительный стон, напоминающий что-то средне между «э-э-э» и скрипом двери сарайчика уцелевшего в каком-нибудь провинциальном городке со времен государя-великомученника Николая II, но сказать ничего не смог.

— Инна, — спас положение Кириллов, — давай как-нибудь потом, ладно? Алексею Алексеевичу сейчас не до этого.

Лодочкин, чуть было не сказав «спасибо», кивнул. Опер продолжил:

— Прямо сейчас, в присутствии понятых, мы снабдим Вас необходимой техникой, пометим специальным раствором денежные купюры и вручим Вам, о чем составим соответствующие акты.

Андрей Валерьевич снова открыл сейф и, повернувшись к присутствующим спиной, нырнул в него с головой, напомнив трюк циркового дрессировщика, заглядывающего в пасть льва. Порывшись там с минуту, он извлек пачку каких-то бланков и необходимую технику в виде древнего диктофона замотанного изолентой, при виде которого понятые тихо ухмыльнулись. Лодочкин же ни на ухмылки ни на диктофон внимания не обратил, подобно школьнику он поднял согнутую в локте руку вверх и наконец-то задал еще один мучавший его долгое время вопрос:

— Давно хотел осведомиться. Сможем ли мы…вернее, сможете ли Вы, Андрей Валерьевич, установить заказчика статьи. Той самой статьи, с которой все началось?

— Статьи? — Кириллов призадумался и потупил взор, сделавшись похожим на подростка, в письменном столе которого мама нашла пачку презервативов и теперь задает одновременно странный и страшный вопрос: что это, сынок?

Он вынул из кармана пачку сигарет, постучал ею по столу, чиркнув зажигалкой, закурил и, наконец, ответил.