Читаем Радио Свобода как литературный проект. Социокультурный феномен зарубежного радиовещания полностью

Однажды интервьюер спросил у моего замечательного «свободовского» коллеги Петра Вайля: «Что такое для вас свобода?». Вайль ответил: «Свобода первична, свобода – это и есть точка отсчета, от которой идет все остальное».

Время РС, может, когда-нибудь и закончится, время свободы – никогда.


Анна Качкаева,

профессор НИУ ВШЭ, медиааналитик

Введение

В 2013 году Радио Свобода[1] исполнилось 60 лет.

На протяжении более чем полувека Русская служба радио изменялась в огромной степени в зависимости от трансформаций в российской истории. Эфир РС отражал, с одной стороны, социально-политические события в стране, а с другой – отношение авторов и руководства радио к роли РС в информационном пространстве России. В первой половине 1990-х годов американской администрацией обсуждалось полное закрытие радиостанции, но в итоге было принято решение «выдвигаться на новые рубежи» и открыть московское бюро. Кроме того, в 1995 году штаб-квартира Свободы переехала из Мюнхена в Прагу.

Джин Сосин, участвовавший в создании радиостанции в 1952 году и работавший в нью-йоркском программном центре, в своей книге «Искры Свободы»[2] (мемуарах, наполненных богатейшими подробностями об истории РС) вспоминает начало 1990-х годов. 27 августа 1991 года указом президента Бориса Ельцина о РС предписывалось «разрешить дирекции независимой радиостанции открыть постоянное бюро в Москве с корреспондентскими пунктами на территории РСФСР»[3]. В марте 1993 года в Москве, в Центральном доме литераторов прошел прием в честь сотрудников радио. Приглашение принял и Ельцин, но приехать не смог, его пресс-служба передала поздравление, в котором говорилось: «Трудно переоценить значение вашего вклада в разрушение тоталитарного режима в бывшем Советском Союзе. Не менее важны ваши усилия и сейчас – по информированию российских радиослушателей о событиях в нашей стране и за рубежом»[4]. Авторы Свободы привыкли шутить: «мы работаем на собственное закрытие» (имея в виду, что «похороны» радио будут означать завершение миссии Свободы на территории России и «наступление демократии»[5]). Но, надо полагать, на современном этапе российской истории у Свободы большое будущее.

Рассматривать вещание РС[6] вне идеологического контекста достаточно сложно, но нельзя отрицать, что эта русскоязычная американская организация, как и эмигрантские газеты и журналы, сохранила для нас произведения русских писателей, и часто именно благодаря Свободе мы сегодня знаем их имена. Архив радио состоит из почти 30 тысяч пленок с записями голосов писателей русского зарубежья. Многое не издано (и вряд ли появится в ближайшее время). Хотя эти передачи (эссе, комментарии, дневники, репортажи, беседы) писателей у микрофона могли бы заслуженно дополнить уже вышедшие собрания сочинений некогда запрещенных авторов.

Представленная книга основывается на научном исследовании, проведенном в кандидатской диссертации[7], где впервые эфир РС рассматривался в контексте наследия литературы русского зарубежья. В книге обобщаются выводы и результаты исследования, анализируется обширный эмпирический материал: интервью автора с сотрудниками РС и архивные записи. Большинство текстов передач, имеющих историческую и литературоведческую ценность, воссозданы автором по архивным звукозаписям, некоторые опубликованы впервые. Среди них: беседы критиков русского зарубежья Георгия Адамовича и Владимира Вейдле, выступления Бориса Зайцева и Гайто Газданова, воспоминания Иосифа Бродского об Анне Ахматовой, первое интервью Александра Галича в Америке, радиоэссе для программы «Писатели у микрофона» Василия Аксенова, Сергея Довлатова, Владимира Войновича, Владимира Максимова, Виктора Некрасова. Книга, конечно, не охватывает всего уникального контента, упущены некоторые имена и вопросы, которые поднимались писателями у микрофона Свободы, но автор, выбирая программы, прежде всего руководствовался их значимостью для сохранения и продолжения русской литературной традиции. Перечислены основные темы и названы самые известные (современной аудитории) писатели, благодаря которым мы можем сегодня рассуждать о РС как о социокультурном феномене в информационном пространстве СССР, а затем России. Особое внимание уделяется периоду РС с середины 1990-х до 2014 года, который никогда ранее не исследовался, в том числе и в контексте русской литературной традиции, прослеживаются основные тенденции в работе современного РС, их связь с исторической традицией станции. Отражены взгляды современных сотрудников на историю Свободы. Определению специфики работы московского бюро станции способствовали собственные наблюдения автора в период работы корреспондентом в московском бюро Свободы в 2005–2009 годах.

Итак, в 2013 году РС исполнилось 60 лет. С 1999 года в штаб-квартире радио в Праге идет сложный процесс перевода старых пленок в цифровой вид. Объем архива фонозаписи Русской службы составляет около 30 тысяч пленок[8].

Перейти на страницу:

Похожие книги

Мифы и предания славян
Мифы и предания славян

Славяне чтили богов жизни и смерти, плодородия и небесных светил, огня, неба и войны; они верили, что духи живут повсюду, и приносили им кровавые и бескровные жертвы.К сожалению, славянская мифология зародилась в те времена, когда письменности еще не было, и никогда не была записана. Но кое-что удается восстановить по древним свидетельствам, устному народному творчеству, обрядам и народным верованиям.Славянская мифология всеобъемлюща – это не религия или эпос, это образ жизни. Она находит воплощение даже в быту – будь то обряды, ритуалы, культы или земледельческий календарь. Даже сейчас верования наших предков продолжают жить в образах, символике, ритуалах и в самом языке.Для широкого круга читателей.

Владислав Владимирович Артемов

Культурология / История / Религия, религиозная литература / Языкознание / Образование и наука
Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней
Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней

Читатель обнаружит в этой книге смесь разных дисциплин, состоящую из психоанализа, логики, истории литературы и культуры. Менее всего это смешение мыслилось нами как дополнение одного объяснения материала другим, ведущееся по принципу: там, где кончается психология, начинается логика, и там, где кончается логика, начинается историческое исследование. Метод, положенный в основу нашей работы, антиплюралистичен. Мы руководствовались убеждением, что психоанализ, логика и история — это одно и то же… Инструментальной задачей нашей книги была выработка такого метаязыка, в котором термины психоанализа, логики и диахронической культурологии были бы взаимопереводимы. Что касается существа дела, то оно заключалось в том, чтобы установить соответствия между онтогенезом и филогенезом. Мы попытались совместить в нашей книге фрейдизм и психологию интеллекта, которую развернули Ж. Пиаже, К. Левин, Л. С. Выготский, хотя предпочтение было почти безоговорочно отдано фрейдизму.Нашим материалом была русская литература, начиная с пушкинской эпохи (которую мы определяем как романтизм) и вплоть до современности. Иногда мы выходили за пределы литературоведения в область общей культурологии. Мы дали психо-логическую характеристику следующим периодам: романтизму (начало XIX в.), реализму (1840–80-е гг.), символизму (рубеж прошлого и нынешнего столетий), авангарду (перешедшему в середине 1920-х гг. в тоталитарную культуру), постмодернизму (возникшему в 1960-е гг.).И. П. Смирнов

Игорь Павлович Смирнов , Игорь Смирнов

Культурология / Литературоведение / Образование и наука