Радиоэлектронный шпионаж

Так закончилась карьера Джона Уокера, который проработал на КГБ семнадцать лет до того момента, когда его жена, наконец, набралась смелости донести на него. Все это время он мешками поставлял секретные документы с информационными сводками АНБ и сведениями о шифрсистемах, которые использовались не только на флоте, но и в других родах американских вооруженных сил, в государственном департаменте, ЦРУ и ФБР. 16-й отдел требовал от него также регулярного предоставления ежедневных ключей. Уокер выплачивал Уитуорту ежемесячную премию в размере десяти тысяч долларов за бесперебойное снабжение ключами. Но вопрос о премии возник только тогда, когда у Уокера (а следовательно, и у КГБ) успело накопиться ключей, переданных Уитуортом, за несколько последних лет. И это при том, что американцы меняли ключи к своим шифраторам каждые сутки. Возможно, именно недовольство слишком скромными размерами премии и заставило Уитуорта в мае 1984 года донести на Уокера в ФБР. Начал он с анонимного письма, в котором в туманных выражениях сообщил, что имеет сведения о крупной разведывательной операции против США и готов поделиться ими с ФБР. Сотрудники бюро предприняли попытку связаться с анонимом через объявления в газетах, призывавшие его дать о себе знать, но к тому времени Уитуорт раздумал доносить на Уокера.

Чтобы лучше понять ущерб, нанесенный Уокером системам обеспечения безопасности линий связи США, следует напомнить, что, по укоренившемуся в АНБ с давних пор мнению, американские шифраторы вместе с руководствами по их эксплуатации хотя и требовали тщательной охраны, но без ключей к ним не представляли большого интереса для противника. Слово — Уитуорту, субагенту Уокера: «В контексте информации о коммуникациях [США] ключи имеют наибольшее значение. Единственное, что может быть еще лучше [для противника], — это ключи вместе с техническим руководством [по эксплуатации] и само шифроборудование. В этом случае есть все необходимое [для чтения шифрпереписки США]».

Мнение Уитуорта подтвердили свидетельские показания Эрла Давида Кларка, бывшего начальника «Безопасности связи» АНБ, на суде над Уитуортом в 1986 году: «Мы проектировали наши системы [так], чтобы быть уверенными, что без ключа никто не смог бы прочесть [наши] шифрсообщения. […] Вы смогли бы использовать только те шифрсообщения, для которых у вас имелась логическая схема [шифрмашины из ее технического описания] и ключи, по которым открытые тексты этих шифрсообщений зашифровывались. [Вы] не смогли бы прочесть завтрашнюю шифрпереписку, если бы [у вас] не было ключей на завтрашний день».

Естественно, что украсть шифраппаратуру Уокер не мог, но в его силах было раздобыть ее подробное техническое описание, а по нему методом обратного проектирования можно было реконструировать сам шифратор. Уже одно это, по мнению официальных лиц в ВМС США, дало возможность советской стороне приступить к чтению американской шифрпереписки даже без получения доступа к ключам. Одной из скомпрометированных таким образом шифрмашин стал аппарат «KW-7», который одно время являлся основным для закрытия правительственных линий связи США. По итогам расследования дела Уокера «KW-7» был в срочном порядке заменен на другой шифратор. Та же участь постигла еще одну шифрмашину — «KWR-37», использовавшуюся для защиты однонаправленных линий связи типа «берег — корабль», которые предназначались для оперативного руководства командованием ВМС США своими флотскими соединениями. Полученные через Уокера схемы, ключи и открытые тексты шифровавшихся с помощью «KW-7» и «KWR-37» сообщений позволили нашим криптоаналитикам совершить то, что в АНБ считали невозможным, — читать шифрпереписку на линиях сзязи, которые защищались с помощью этих шифраторов, не зная ежедневно менявшихся ключей к ним. Шифрмашины «KW-7» и «KWR-37» попали в руки советских криптоаналитиков еще в 1968 году, когда КНДР захватила вторгшееся в ее территориальные воды американское шпионское судно «Пуэбло». Тогда, по свидетельству Кларка, АНБ успокаивало и себя, и встревожившихся военных и государственных деятелей США заявлениями о том, что в СССР «не смогут вскрыть их, если там нет правильного ключа». В агентстве были внесены необходимые изменения в схемы этих шифраторов, чтобы лишить СССР возможности дешифровывать сообщения из линий связи, на которых стояли «KW-7» и «KWR-37», даже если «правильный ключ» у советской радиоразведки появится. В АНБ еще не знали, насколько ошибались: благодаря Уокеру 16-е управление КГБ оперативно получало ключи к «KW-7» и «KWR-37», а с изменениями в их логической схеме советских криптоаналитиков своевременно знакомил Уитуорт.