Радиосон. Трактат о свободе воли

Воздействие символики на человеческое сознание равнозначно воздействию биологически значимых стимулов на поведение животных. Это сравнение имеет под собой вполне достоверный нейрофизиологический факт, установленный еще И. Павловым, который по аналогии с сигнальной функцией биологических стимулов выделил «вторую сигнальную систему» в головном мозге, оперирующую знаковыми символами. Чтобы охватить вниманием символический мир, окружающий человека в горниле общественной жизни, нам пришлось бы существенно отклониться от раскрываемой здесь темы. Мир социальных символов предстает перед нами во всем многообразии знаковых систем, на языке которых записываются поведенческие программы людей, подобно тому, как символьная информация в ЭВМ принимает вид различных машинных языков, предназначенных для написания разного рода программного обеспечения.

Человек общественный в каждый момент времени может находиться под воздействием самых разнообразных поведенческих программ, от самых простых, аналогичных правилам уличного движения, до наиболее сложных, таких как культурно обусловленные правила статусно-ролевых отношений. Обладая ограниченным ресурсом оперативной памяти, человек в принципе не способен отследить все поступающие в его мозг входные потоки символьной информации. Он видит, как все само собой включается и выключается, как запускаются и выполняются определенные операции, но черный ящик собственного сознания, подобно внутреннему устройству компьютера, зачастую остается недоступным его пониманию.

Позволим себе небольшой совет в адрес читателя. Для того чтобы идентифицировать встроенные в вас социальные программы, вам нет нужды заниматься вычислением алгоритмов своего поведения, просто приостановите на время целенаправленную деятельность по осуществлению намеченных планов и попытайтесь отключиться от процессов переработки социальных символов. Дайте проявиться присущей вам сознательности. Попробуйте задаться вопросом: какими программами ваше сознание обусловлено в настоящий момент: культурными, моральными, социополовыми, классово-видовыми, родо-семейными; добавьте к этому списку индивидуальные варианты.

Проведите инвентаризацию вашего программного обеспечения, и вы убедитесь, что многие из этих программ достались вам в наследство от ваших сородичей и предков, существовавших в различные периоды эволюции мозга. При таком пристрастном самоанализе нужно быть предельно откровенным с самим собой, поскольку любое оправдание собственной автоматичности может выступать простым следствием этой автоматичности, которая не оставляет вам свободы выбора. Только сознательное отношение к своей машинальности может остановить автоматическую деятельность вашего мозга и предоставить возможность эффективно использовать степени свободы вашего поведения.

Подлинная сознательность всегда дает свободу выбора, которая отличает ее от искусственного интеллекта, бессознательно выполняющего заложенные в него программы. В довершение всего сказанного процитируем слова французского философа Блеза Паскаля. Когда Паскаль сконструировал первую в истории счетную машину, он передал свои впечатления о ней в следующих словах: «Действия счетной машины, по-видимому, более напоминают мышление, чем все то, на что способны животные… Однако она не делает ничего, что могло бы навести на мысль о наличии у нее свободной воли».

Успехи робототехники в нашей стране

Нам выпало жить эпоху машин, повлекшую за собой технократические преобразования всего жизнеустройства. Машины стали неотъемлемой частью нашей жизни, без них не обходится ни один человек, ни одна общественная организация, ни одно цивилизованное общество. Мы стоим на пути дальнейшей интеграции человека с машиной, механизации труда и изменения общественных отношений в русле последних достижений технического прогресса. В настоящее время становится все более насущным вопрос о приспособлении человека к машине, о постепенном сближении технологии и психологии в их совместной общественно-полезной деятельности.

В современных общественных условиях люди и машины нашли полное взаимопонимание, которое выразилось в замечательных формах их взаимного приспособления. Ведь посудите сами: машина без оператора, так же как и оператор без машины – это устройства с ограниченным функциональным потенциалом. А оператор в комплексе с машиной – это уже не просто взаимодействующие модули, а целостная функциональная система. В данном случае речь идет не просто об управлении, а о совместной работе, в некотором роде обмене функциями. Если, с одной стороны, человек передает свои функции машине, то, с другой стороны, машина как бы передает выполняемые ею функции человеку.