Радищев

Деятельность общества была наиболее активной в первые годы его существования, когда на заседаниях читались трактаты на политические и социальные темы и когда были изданы две части сборника стихотворений членов общества — «Свиток муз». Впоследствии, с уходом из общества его наиболее радикально настроенных членов, оно превратилось в чисто литературное, без определенной политической ориентации.

Самой яркой фигурой среди этой молодежи, а также и наиболее близким по своим идеям Радищеву был, несомненно, Иван Петрович Пнин. Он родился в 1773 году, — следовательно, к тому времени, когда он вступил в «Вольное общество», ему было 29 лет. Радищева Пнин пережил не на много— он умер в 1805 году от чахотки. Незаконный сын князя П. И. Репнина (отсюда его усеченная фамилия — Пнин), он получил хорошее образование — сначала в Московском университетском пансионе, потом в инженерном кадетском корпусе. Он рос и был воспитан в богатой обстановке, но позднее, по свидетельству одного из его современников. «обстоятельства переменились, и он должен был довольствоваться уделом ничтожным… Это оскорбило, изнурило его…». Он болезненно чувствовал бесправное положение в монархической России внебрачных детей и даже написал в их защиту «Вопль невинности, отвергаемой законом».

В воспоминаниях друзей Пнина перед нами встает его необыкновенно привлекательный образ — образ молодого человека, самоотверженно и бескорыстно стремившегося к добру и правде, к служению людям.

«Поэт любезный, друг искренний, защитник угнетенных, утешитель несчастных», — так начинается биография Пнина, написанная Н. П. Брусиловым. «Пнин был рожден поэтом истины… С жаром друга человечества, всякую скорбь угнетенного людьми или судьбою человека брал он близко к сердцу и не щадил ни трудов, ли покоя, ни иждивения для облегчения судьбы несчастных».

В 1790 году Пнин принимал участие в походе против Швеции. Позднее воевал в Польше. Его уход с военной службы и начало занятий литературой совпали с возвращением Радищева из ссылки. Он поселился в доме А. Ф. Бестужева (отца декабриста) и в 1798 году приступил к изданию «С.-Петербургского журнала».

Это было смелым шагом молодого литератора — попытаться сказать слово истины в мрачные павловские времена, когда, по словам современников, «говорить было страшно, молчать было бедственно», когда, по выражению Карамзина, «цензура, как черный медведь, встала на дороге», когда слово «гражданин» было заменено словом «обыватель», слово «отечество» — словом «государство» и слово «общество» совсем запрещено.

«С.-Петербургский журнал» просуществовал всего один год. Сделать много в условиях павловской цензуры, конечно, было невозможно. В журнале печатались нравоучительные статьи отвлеченного характера, переводные произведения. Статьи по вопросам русской общественной жизни появлялись на страницах журнала в традиционно-иносказательном виде «восточных повестей». Но в журнале было впервые напечатано «Чистосердечное признание в делах и помышлениях моих» Фонвизина (он к этому времени умер) и порой прорывались смелые мысли и «дерзкие» слова. Так, в рецензии на книгу «Верное лекарство от предубеждения умов», направленную против книгопечатания, журнал отважился поднять голос в защиту свободы слова и мысли. «Там, где разум в лесных заключен пределах, — говорилось в рецензии, — где не смеет перейти границ, ему предположенных, там всегда найдешь льстецов, писателей низких и ползающих, защищающих иногда самые нелепые мысли вопреки истине, дабы не подвергаться гонению, которого всякий человек страшится».

В поэзии, в своих одах Пнин воспевает и прославляет нравственные качества человека — силу его свободной воли, могущество его духа.

…ты царь вселенной, —

восклицает он в оде «Человек».

Предпримешь что, вселенна внемлет,
Творишь — все действие приемлет.
Ни в чем не видишь ты препон.
Природою распоряжаешь,
Все властно в ней повелеваешь,
И пишешь ей самой закон…

Наиболее последовательное и отчетливое выражение радищевские идеи нашли в небольшой книге Пнина «Опыт о просвещении относительно России», в которой он смело высказал великую ненависть к деспотизму, к крепостному праву. Пнин резко восстает против утверждения, за которым любили укрываться крепостники, что, прежде чем даровать народу свободу, нужно просветить души рабов. Он проводит в своей книге мысль о том, что повелевать можно и непросвещенным народом, управлять же народом, не заботясь о его просвещении, нельзя.