Радиус поражения

– Ребятки, вы Юльку берегите. Хоть и психованная, но женщина – ей рожать еще. А ты, Антон, без инстинкта самосохранения остался – плохо это. Смерти ищешь. А кто ее ищет, тот находит, – не надо тебе это делать. Удачи вам. И нам…

Тарас, реагируя на повелительный жест Рощина, продолжил движение, начав поворачивать к отвалу. Глядя, как вслед за бульдозером тащится туша искалеченной самоходки, Тоха ощутил, как сердце кольнула льдинка. Он понял – не увидеть ему ее больше. «Бог войны» идет в свой последний бой – на Плешивке финиш. Назад орудию уже не спуститься. В лучшем случае бросят.

В худшем…

Никитин, спустившись с брони, глядя в ту же сторону, с наигранной веселостью заметил:

– Если у них на подъеме вдруг шарахнет снаряд в стволе, от этого холма ничего не останется – всем этим мусором город закопает. Шучу. Значит, так – мы загоним танк вон в тот заброшенный цех. Оттуда через окна сможем бить на все четыре стороны – места для разворотов там полно. И выходов там несколько: не зажать нас внутри. Первая пара идет вон на ту кирпичную бочку – лестница там есть, и обзор хороший. Задача снайпера первой пары – выбивать свинок с гранатометами: у элитников они нередко бывают. Вторая пара – на крышу соседнего цеха: там тоже лестницу вижу. Задача другая – выбивать бронированные противотанковые средства. В первую очередь бей по бэтээрам с ракетами – опасные штуки. Потом уже по гаубицам – сомневаюсь, что они сумеют их правильно наводить, но мало ли… Не отвлекайтесь на расстрел автоматчиков или грузовиков – ваша задача прикрывать нас от противотанковых средств. На рожон не лезьте – нам мертвое прикрытие не нужно. Гранатометы каждой паре дали на крайний случай – если бронетехника прижмет на позиции. Да и с тремя гранатами не развоюетесь.

Тохе кое-что не понравилось:

– Товарищ майор, разрешите мне на крышу пожарки залезть? Вон она. Оттуда обзор получше, чем с крыши цеха или с той бочки.

– Далековато от нашей позиции. Метров под сто от поворота выходит.

– Мне без разницы – у меня винтовка на два километра бьет. А оттуда обе дороги, что к центру ведут, просматриваться должны хорошо.

– Не спорю – позиция неплохая. Но когда Рощин даст сигнал, что вы делать будете? Здесь вон – канава бетонированная есть. Как раз поперек тянется – от ударной волны лучшее укрытие. Вы добежать до нее можете не успеть, если на пожарке засядете.

– Товарищ майор, успеем! Или за стеной заляжем. Снаряд ведь не очень мощный.

– Боец, снаряд вообще-то атомный! Но добро даю – ты сам напросился. Только в здание не суйтесь – не хватало еще на крыс нарваться.

Вдали треснуло, затем еще раз, потом рвануло, заработали десятки автоматов.

– Ну все, – произнес Никитин. – Началось: Никодима ребята бой начали. По местам все.

* * *

Все – больше он терпеть не мог. Это не может продолжаться бесконечно.

Последняя капля – разбитый нос. Он, как обычно, присел подремать на унитазе – и неудачно упал. Это не первое неудачное падение: у него уже бывали прецеденты.

Больше не будет – это последний раз.

Поднявшись, он направился в сторону туалета, но едва достиг коридора, как развернулся в другую сторону. Сердце сковало холодом: если свинки сейчас попытаются ему помешать, все будет кончено. Наверняка схватят странного оператора и потащат к Грише. А там все решится быстро – наведение указательного пальца, вытягивание во двор, автоматная очередь в упор.

Двенадцать дней он, сидя на своем рабочем месте, анализировал всю доступную ему информацию. И не забывал следить за деятельностью свинок и их человеческого бога – Григория. Не раз замечал, как тот проходит мимо распахнутой двери – в этот тупик заглядывает. Зачем? А затем – здесь располагается что-то вроде музея их «дела». Комната с фотографиями на стенах, графики статистики, несколько артефактов с корабля и того, первого объекта, из-за которого все это стало возможным.

Эдик любил покурить и иногда при этом позволял себе лишнего – болтал много. Однажды рассказал про психогенератор, с помощью которого Гриша сумел наладить самую первую связь с компьютерами корабля. А уж затем был создан первый стационарный телепорт. Эпохальное событие.

Он хорошо запомнил, что тот злополучный психогенератор лежит теперь в музее – керамическая пластина, испещренная кругами, эллипсами и другими простейшими знаками. Зачем туда ходит Гриша? Раз ходит – значит, надо. Зачем надо? А затем – эта пластина как раз и виновна в столь плачевном психологическом состоянии коллектива. Ее механизм сейчас работает над подчинением воли сотрудников: план «Крайние меры» требует больших человеческих ресурсов. Спать и курить некогда, и забивать себе голову рефлексиями по поводу происходящего тоже не надо – все ресурсы мозга должны расходоваться на работу.

Сбоку от двери музея располагался пожарный щит. Очень удачно – топор ему пригодится.

Глава 23