Радиус поражения

Свинок, кстати, видно не было – несмотря на первые лучи Солнца, разглядеть мост не получалось. По реке медленно дрейфовал толстый слой густого тумана – лишь верхушки столбов и деревьев через это молоко проглядывали. Что ниже – не понять. Может в нем не только свинки, но и бегемоты стадами шастают. Одно понятно точно – там костер горит. Грязно-черные струи дыма, вырываясь из складок туманного марева, норовили расползтись во все стороны. Удаляясь, они расплывались, образовывая в районе моста легкую завесу, медленно сползавшую вниз по течению вслед за водой и туманом. Запах, доносившийся до позиции Тохи, подсказывал, что жгут там вовсе не душистые сосновые дрова – резиной горелой несло. Да и смолисто-черный цвет дыма на это прямо указывал.

Время шло, а бой все не начинался. И Тоха, несмотря на отсутствие воинской подготовки, понимал почему – попросту не видно в кого стрелять. Пацан, залегший рядом с ним, не отрывался от оптического прицела. Но толку от оптики сейчас нет – сквозь такой туманище не прицелишься.

Так как делать было особо нечего, Тоха занимался осмотром местности и обкусыванием своих ногтей. Он всегда их обкусывал, когда нервничал, и никак не мог избавиться от этой дурной привычки. А не нервничать невозможно…

Отвлекаясь от тревожных мыслей, покосился на пацана. Тот будто мраморное изваяние – таращится в оптику, даже не моргает. Робот – не человек. Заметив на прикладе цифру «2» и ряд зарубок рядом с ней, Тоха тихо поинтересовался:

– А что это у тебя там нацарапано?

На ответ он не надеялся – парнишка попался не особо разговорчивый (мягко говоря). Если откровенно – еще ни одного слова от него не услышал. Но тут случилось великое чудо – он заговорил, причем вполне нормальным, рассудительным голосом:

– «Два» – это обозначение двуногой цели. Каждая зарубка – одна свинка. Так вы их называете. С другой стороны приклада цифра «четыре» – это цели на четырех ногах. По-вашему крысы. Там тоже есть зарубки. Много зарубок. А еще на цевье есть цифра «шесть». Так зарубок нет. Пока нет. Не знаю я, как их валить. Пока не знаю…

– Кого? – удивился Тоха.

– Не знаю. Я один раз их только видел. Одного. Когда… когда… – пацан осекся и твердо, будто гвозди в гробовую доску забивает, подытожил: – Я найду способ. Завалю. Хоть одного, но завалю.

Нда… трудно общаться с таким вот диковинным организмом… Считая Юльку в отряде уже целых два ненормальных. Если появится третий, надо будет срочно напиться в хлам и застрелиться из этого однозарядного «нагана». На Тоху такие спутники оказывают негативное влияние – в голове от них сплошной мрак.

Пацан внезапно шевельнулся, вжимая приклад в плечо. Тоха, обернувшись в сторону моста, увидел, что туман начал редеть, причем с приличной скоростью. Странно – ветра ведь вообще нет. Неужто лучи Солнца так шустро действуют?

Вскоре он увидел врагов.

Все как Рощин рассказывал: пара грузовиков, поставленных поперек моста, чуть дальше, почти на другом краю, застыла вытянутая туша бронетранспортера. Между ним и «Камазами» прям на асфальте дымит костер. Огня почти не видно – свинки, похоже, за ночь сожгли все запасы топлива. Рассевшись на корточках вокруг чадящей кучи золы и углей, они почти не шевелились, лишь слабо подрагивали задранные к небу стволы автоматов и пулеметов. Эх, будь возможность подобраться незаметно, можно было их сейчас гранатами закидать. Никто бы не ушел – тесно устроились.

Тоха попытался сосчитать врагов, но все время сбивался со счета. Слишком компактной кучей они сидели, и слишком одинаковые – ни малейшей индивидуальности не наблюдалось. Вроде двадцать пять, а может и тридцать… Мда… что-то он погорячился, надеясь на легкую победу. Когда смотришь своими глазами, враг кажется гораздо сильнее.

Под ухом клацнуло – пацан что-то с винтовкой сделал. Наверное, снял с предохранителя. Ну все – сейчас этот отмороженный шиз начнет палить.

– Стой! – чуть ли не взмолился Тоха. – Рощин приказывал не стрелять первыми! Сперва должен пулемет начать, а потом уже ты и Тарас.

Пацан ничего не ответил, но и стрелять не стал. Что ж – и на этом спасибо.

Рощина не было ни видно, ни слышно. Но Тоха знал – он где-то ниже, у самой реки, в кустах. Вместе с Юлькой и Синим пробирается к мосту. Вот же обидно будет, если на крысу нарвутся. Без пальбы не обойдется, и весь план накроется широкой медной посудой.

Пулемет загрохотал внезапно, неожиданно, оборвав Тохину мысль про крыс. Но стрелял он не по четвероногим врагам – даже на таком расстоянии Тоха отчетливо увидел, как из тел свинок вылетают какие-то ошметки или брызги. Под ухом оглушительно бабахнула винтовка – пацан не спал.

Стройный кружок греющихся врагов рассыпался, оставив вместо себя несколько неподвижных и агонизирующих тел. Первые свинки, самые шустрые, начали отвечать из своих автоматов. В отличие от Рощина били они неэкономно – будто клумбу из шланга поливали. Длиннейшие очереди. В этом грохоте Тоха не мог понять, стреляют ли Синий и Юлька. Хотя чего тут понимать – Юлька наверняка палит столь же расточительно, как эти твари. Она ведь маньячка – ей патронов не жалко.