Радогощь (СИ)

Подхожу к костру. Он сидит ко мне боком, задумчиво глядя на маленькое пламя, перебирающееся по свежему полену. Ворочает прутом головешки, отчего время от времени вверх взметаются искры и костер начинает ещё больше дымить. Нет никаких сомнений, что это Игорь, только он какой-то слишком серьезный, даже грустный и кожа более темная, словно он успел загореть за эти дни.

– Игорь! – вскрикиваю я.

Он поднимает на меня глаза и изумленно смотрит.

– Дарина? – он подскакивает на ноги, при этом от неожиданности и от удивления чуть ли не падает назад себя.

– Ты не уплыл вместе с Кириллом и Аней? – спрашиваю его.

– Нет, – быстро отвечает он, – я думал, вы уплыли.

– Что? – теперь моя очередь удивляться.

– Кирилл сказал, что девочки просятся обратно, он всех проводит до плота с теми, кто тоже собирается в Неклюдовское, и вернется обратно, – ответил Игорь.

– Что? – от шока я повторяю одно и тоже как попугай.

– Вы разве не уплыли? – спрашивает Игорь.

– Нет, как видишь, – хмыкаю я. – А где Кирилл? Он вернулся?

– После того, как он сказал, что проводит вас, я его больше не видел, сам ищу его, – объясняет Игорь и трет переносицу, оставляя на коже черную полосу от сажи.

Ничего не понимаю. Какая-то загадка. Кто из них врет – Кирилл или Игорь? Может быть, Кирилл вернулся и нашел только Аню в шатре. Как и говорила Лера, Аня запросилась домой. Они не стали нас ждать или искать, может быть плот уже уходил. А Лера, наверное, отказалась ехать. Значит, потом он всё-таки вернулся! Или нет? Неужели в итоге Кирилл сам уплыл вместе с Аней? Бросил и Игоря, и меня с Олесей? Но он не мог так поступить, он же такой классный, красивый, смелый!

– Разве ты не видел Олесю на свадьбе, как её замуж выдали? – судорожным голосом спрашиваю его. Я уже не знаю, кому верить.

– Я издалека смотрел, обратил внимание, что немного похожа и всё. Я же был уверен, что вы все уплыли, – отвечает он. – Потом плот вернулся.

– Ты видел плот? – ахаю я.

– Конечно, вот только что почти, я видел его с обрыва.

Меня охватывает волна радости, что плот на месте, можно плыть!

– Ты не думаешь, что нам пора валить отсюда? – спрашиваю его. – Нас уж, наверное, потеряли, мы четвертый день здесь торчим, а ехали всего на два. Ты как хочешь, а я возвращаюсь домой.

Хотя, как я собираюсь одна управлять таким огромным плотом?

– Хочешь сказать, что мы поплывем вдвоем? – спрашивает он.

– Нет, втроем. Я сейчас навтыкаю Олесе, и если потребуется, то силой притащу её на плот. А ты попытайся разыскать Кирилла.

Он кивает, и я вдруг выпаливаю мысль, которая меня давно мучает:

– Хотя мне кажется, что он уплыл вместе с Аней. Ты так не думаешь?

– Возможно, – вздыхает он. – Эх, как жаль, что не позвонить ему, телефон не ловит и вообще разрядился. Ну, я ему напинаю, когда мы вернемся.

– Но ты на всякий случай ещё поищи Кирилла, и давай встретимся примерно через час на мостках, – предлагаю ему.

– Хорошо, – кивает он. – А что с этими двумя?

– С Лерой и Даней?

– Ага.

– Если их найдешь, то спроси, хотя мне кажется, что Лере тут нравится и она не поедет. Но кто её знает, – пожимаю плечами.

– Окей, тогда до встречи…

Мы расходимся, и я бегу к тому шатру, куда вчера увели жениха с невестой. Не успеваю добежать, как распахиваются дверцы и появляется Олеся.

– Дарина! – радостно кричит она, завидя меня.

– Олеся! – Я несусь в её объятия.

Мы обнимаемся, я разглядываю её, не веря глазам своим – она жива, здорова, улыбается. Кожа белая, здоровая, никаких ожогов. Её короткие волосы развеваются на ветру. Олеся принаряжена в простое когальское платье без всяких поддевок для пышности, и ей очень идет этот наряд.

– Твои волосы…

Я хватаю их за кончики, мне так жалко её длинные густые волосы.

– Так принято у когалов, это такой обряд, – улыбается она. – Мать жениха отрезает невесте косу, тем самым девушка становится замужней женщиной.

– А когда… – начинаю я и тут же спотыкаюсь.

Смотрю на ровную белую полоску едва-едва заметную на её коже, которая разделяет шею пополам и судорожно сглатываю.

– Тебе отрезали голову, это тоже была часть обряда? – всё-таки продолжаю я и жду, что она мне скажет, что не было ничего такого. Это всё мне привиделось, и я сумасшедшая.

– Да, – к моему удивлению говорит она, беря меня под руку. – Ты просто не понимаешь ещё. Но придет время, и ты во всем разберешься и всё поймешь.

– Так значит это не было сном? – спохватываюсь я.

– Не думай об этом, – говорит она, ласково поглаживая мою щеку.

– Олеся! – Я хватаю её руки и крепко сжимаю, – какие у тебя холодные руки!

– Не холоднее твоих, – усмехается она.

Трогаю свои собственные пальцы и, правда, холодные, просто ледяные. Наверное, это всё от нервов.

– Давай вернемся домой, – жалобно произношу я.

– Ты чего, глупенькая, – громко смеется она. – Я не могу никуда уехать, это мой дом. Я вышла замуж и теперь буду жить здесь.

– В этом шатре?

– Ну, конечно же, нет. Мы здесь пока проходит праздник Радогощь, а потом уедем.

– Куда?