Радость моя, громкоголосая

Я торопливо подтолкнул Софью к кухонной двери и перехватил руку девицы с ножом. Она попыталась ударить меня ногой в пах, извиваясь и матерясь не хуже парня, но я отобрал нож и, вытащив её на площадку, лёгким пинком отправил вниз по лестнице. Поднимающийся вверх Денис посторонился, пропуская визжащую и матерящуюся даму. Следом за ней таким же образом спускался бандюган, которого Айк не церемонясь, вытащил за шиворот из квартиры. Провожая взглядом кувыркающихся посетителей, Денис покачал головой: — надо же, я ведь только на минуту отлучился с медсестрой из санитарной машины переговорить, а у вас вона, какие события.

Айк недовольно дёрнул уголком рта, хмуро сказал Софье: — я тебе что говорил? Ты бы, хоть для разнообразия, иногда меня слушала. — Она виновато посмотрела на него, обняла, просунув руки под расстёгнутую куртку:

— я же не знала, что тут какие-то бандиты нарисуются!

Я повернулся к нотариусу, невозмутимо сидящему за столом: — ну? А вы чего ждёте?

Он пожал плечами: — так будем продажу квартиры оформлять, или нет?

Моё терпение не безгранично, хоть моя Радость и говорит, что не родился ещё тот человек, который выведет меня из себя. Я приподнял мужчину за воротник модного пальто и ласково спросил: — ты как предпочитаешь, через балкон выйти или через дверь?

Он побледнел и торопливо пробормотал: — понял, понял, я уже ухожу. — Но я всё же проводил его до двери, слегка придерживая за воротник и иногда позволяя ему переступать ногами по полу.

Внезапно подала голос хозяйка квартиры, с интересом наблюдающая за событиями: — а Катька-то, ишь, вруша какая! Бутылку не принесла, хоть и обещала. И ножик у неё… Ножик-то зачем? А Семён тебя Сонька, застрелить хотел, што ли? Вот ведь гад какой! А я ему квартиру продать хотела!

— Поедете с нами, Нина Сергеевна? — Бледная Софья опять подошла к женщине. Та махнула рукой:

— поеду, ладно. А чего Алка не приехала?

— Я же говорю — ребёнок маленький, родила Алла недавно, — терпеливо повторила Гранецкая, роясь на полках в шкафу. И уже нам: — идите за носилками и пришлите медсестру с санитаркой. Будем Нину Сергеевну одевать.

Вслед за Айком я с облегчением выскочил из квартиры.

* * *

Нам пришлось разделиться. Айк с женой отправились за её родителями. Естественно, я не мог допустить, чтобы они остались без охраны, Мы с Денисом их сопровождали, а с санитарной машиной поехал Иван. Квартиру тёщи кое-как закрыли и на дверь крест-накрест прибили доски, которые Денис отыскал на ближайшей мусорке. Ничего ценного там не было, так что мы забрали все документы и спокойно уехали. Во избежание, так сказать, Софья велела медсестре сделать Нине Сергеевне укол снотворного, о котором она, оказывается, заранее договорилась с Кареном. Предусмотрительная, ничего не скажешь. А может, просто знала, на что способна тёща. Действительно, когда её положили на носилки, она принялась вопить, что ей нужна выпивка, а иначе она никуда не поедет. На её крики на площадку вышли соседи, любопытствуя, что происходит. Но похоже, она до такой степени их достала, что они искренне радовались её отъезду.

В город мы приехали даже раньше “санитарки”. Гранецкие с гостями отправились домой, а я высадил Дениса и тоже заторопился к себе. Знаю же, как волнуется моя Радость, хотя я и отзвонился по дороге. Кажется, моя хорошая места себе не находила, пока не увидела меня на пороге. Я обнял её, с наслаждением вдыхая родной запах, но жена нетерпеливо упёрлась рукой мне в грудь:

— ну Олежек же! Где мама? Вы её привезли? Где она?

Мне страшно хотелось её поцеловать: такое длительное воздержание всегда действует мне на нервы, но я остановился, чтобы её успокоить: — её везут, скоро машина будет здесь. Мы немного обогнали их, потому что ехали по объездной, но я созванивался, они уже проехали Демидово.

— Как там? — она смущённо посмотрела на меня, догадываясь о том, что мы видели. Я всё же прижался к её губам, наслаждаясь их мягкостью и сладостью и лишь потом ответил:

— неважно там, Радость моя. Она чуть было не продала квартиру каким-то проходимцам. Мы успели вовремя.

— А мама как? — Аллочка требовательно смотрела на меня, и я отвёл глаза, не желая её расстраивать:

— ну… ты же знаешь…. Кажется, эти… покупатели, постоянно обеспечивали её выпивкой, так что она неважно выглядит… — У неё задрожали губы:

— бедная мама, я так редко её навещала!

Вздохнув, я привлёк жену к себе, потёрся щекой о её волосы: — да, ты права. Мы должны бы почаще ездить к ней. Мне тоже стыдно, милая. — Я поцеловал эти, наполненные слезами глазищи, дрожащие губы: — не плачь, Радость моя, теперь она будет с нами. Только вот не знаю, можно ли как-то отучить её от водки?

Аллочка хлюпнула носом: — Сонька сказала, что её сразу в больницу увезут. Там Карен обещал положить её в бокс, обследовать и решить, что дальше делать.