Радость моих серых дней

– Тебе, Тихон, нужно её в город свозить, – усмехается Витюша. – Если она фифа городская, избалованная, то сразу себя проявит. Особенно, если границы не обозначишь.

– Не думаю, что это про неё, но есть в твоих словах определённый смысл, – киваю. – На какое число у тебя билеты?

– В ночь на третье.

– Отлично, тогда провожать тебя вместе поедем. На ночь одну её здесь не могу оставить.

– И правильно, – улыбается друг. – И на свидание сокровище сводишь. Нельзя же только в лесу прятать. Нужно и миру показывать.

За спиной скрипит дверь.

– Тихон, омлет готов, ступайте с Виктором перекусить.

Глава 15

Она.

Здесь я не слежу за временем. Час заменяет недели, день тянется сладкой карамелью, а внимание и забота Тихона – ну чисто взбитые сливки с разноцветными посыпками. И мне кажется: всё, что было в прошлом, нереальное, а моё настоящее, реальное – здесь.

Днём мороз крепчает, и мы почти не выходим из дома, на удивление – мужчины предпочитают алкоголю настольные игры. С радостью присоединяюсь к ним в лото, делаю перерыв на готовку, позже – играю с ними в крокодила.

И, даже несмотря на разницу в возрасте, я не чувствую себя неловко. Напротив, с ними мне комфортней, чем когда-либо было с ровесниками. С ними интересно. То один, то другой сыплет фактами, отвечая на задания из карточек.

После ужина Виктор идёт в баню, и Тихон притягивает меня к себе на колени. Смотрит внимательно в глаза. Чего ищет? И находит ли? Не знаю. Целует меня. Нежно, но настойчиво. Крутит в своих руках. Словно пластилин. Мягкий и податливый. Под себя вылепливает.

Подхватывает меня одной рукой и на постель несёт. Накрывает своим телом, не обрывая поцелуя. Запускаю пальцы в жёсткую бороду. Глажу. К себе ещё ближе притягиваю.

– Скоро гость уедет, – обещает Тихон. – Не придётся по углам таиться.

Целует. Бережно. Мягко. Нежно.

– Давай ложиться, хозяюшка, – говорит. – Мы завтра с утра на обход пойдём с Витюшей, а ты отдыхай. Вернёмся, к столу праздничному готовить будем.

Устраивается под одеялом, меня к груди своей тянет. Вдыхает жадно запах моих волос, что мурашки разбегаются по всему моему телу, и я вздрагиваю.

– Не бойся, – шепчет Тихон. – Я тебя не обижу. Не причиню зла.

А я не боюсь. Рядом с ним я чувствую себя в безопасности. Красивой и желанной. Впервые в жизни. И мне спокойно рядом с ним. Комфортно. Хотя мои мысли и чувства опережают время, но я верю. Верю ему.

***

Утром просыпаюсь от того, что они тихо переговариваются. Собираются на обход. На улице ещё темно.

– Спи, – шепчет Тихон и целует меня. – Скоро вернусь. Сегодня без задержек. Обещаю.

Но сна у меня уже нет. И не будет. Только мужчины за порог – принимаюсь за дело. Кое-как, чуть-по-чуть, мне всё же удаётся снять пыльные занавески. Замачиваю их и мою окна.

В доме сразу становится светлее. И дышать легче!

Пока занавески отмокают, готовлю обед. Делаю борщ пожирнее да понаваристее. Запекаю мясо с картошкой на огромном противне, поняла, что эти мужчины мясоеды и большие любители вкусно поесть.

Меню для новогоднего стола мы не обсуждали, но я ставлю размораживаться утку, говяжью вырезку и кусок свинины.

К обеду мужчины действительно возвращаются и сразу накидываются на еду. Я довольна. Смогла угодить.

После обеда Виктор идёт покемарить в бане, а Тихон осматривает свой дом и бросает на меня хмурый взгляд.

– Зачем сама под потолком лазала?

– Я осторожно, – улыбаюсь ему.

Подходит ко мне, головой качая.

– Не нужно было самой, – роняет глухо, – меня проси в другой раз.

– Тихон, – твёрдо отрезаю, – я не белоручка. Не привыкла помощи ждать в обычных бытовых делах. Что же я с занавесками совладать не смогу?

– Ты не белоручка, – кивает согласно, – но у нас иначе к женщинам относятся.

Слышу в его словах недосказанное: чем у нас, мусульман. Знаю, что имеет в виду. Мне и приятно, и нет. Не знала я такой заботы никогда. Не знала, что так бывает. Дядюшка в доме был господином, а мы ему угождали.

– Привыкай, – продолжает, – что теперь у тебя есть помощник. И не вздумай сама без меня на табурет вставать.

– Хорошо, – губы сами по себе в улыбку растягиваются.

Взгляд мужчины смягчается. Тянет меня к своей груди. Руками огромными обхватывает. И кажется, захотел бы, руки просто сжать может и переломить меня. Вот так легко. Такая мощь ощущается под обычной хлопковой кофтой. Но я чувствую иначе – верю ему. И сколько силы сокрыто в его руках, столько защиты он мне может предложить. И мне спокойно. Кто же в здравом уме против такого богатыря пойдёт?

Его рука скользит по моему подбородку, вынуждает поднять взгляд. В его глазах столько сокрыто, но и словно всё напоказ. Смотрит своим пронизывающим взглядом. Насквозь. Что аж дыхание перехватывает.

Я дрожу в его руках.

– Не бойся, – шепчет мужчина. – Я не причиню тебе зла.

Я знаю. Я не боюсь. Моё тело реагирует странно на эту близость. Пылает. Тянется к нему.