Радость победы

Джадд свернул на наклонный съезд с автомагистрали и резко затормозил у знака «стоп».

— Это еще один удар ниже пояса, Стиви. Но знаешь, я, пожалуй, смогу простить тебя при одном условии.

— Интересно, каком?

— Скажи мне, ты умеешь готовить?

— Готовить?

— Ну да. Готовить. На плите, которая в кухне. Типа класть разные продукты в кастрюлю или сковороду и делать их съедобными.

— Я умею готовить!

— Это хорошо, — подытожил Джадд, переключая передачу и выруливая на другое шоссе. — Но только без соуса, пожалуйста. Терпеть не могу соусы. Разве что сливочный соус к куриной отбивной. Соусы — это для слюнтяев, а я не похож на слюнтяя, верно?

— О, ради бога, — взмолилась Стиви, пряча улыбку.

Проехав следующий перекресток, Джадд остановился возле заправочной станции, рядом с которой был небольшой магазин.

— Пошли, купим кое-что.

Примерно через полчаса они свернули на узкую проселочную дорогу. Кроны деревьев, возвышавшихся по обеим ее сторонам, срослись, образуя зеленый свод высоко над головой. Лес был густой и смешанный — лиственные породы соседствовали с высокими, стройными соснами.

— Куда мы все-таки едем?

Городок, где они недавно останавливались, можно было назвать таковым только с большой натяжкой. Кроме магазина, соседствующего с бензозаправочной станцией, в котором Джадд и Стиви покупали продукты, там были лишь магазин хозтоваров, почта, пожарная станция, закусочная «Дэйри Квин» и три протестантские церкви.

— В дом моих бабушки и дедушки. — Лицо Стиви было почти изумленным. Джадд рассмеялся. — Да-да. У меня есть не только мама, но и отец. Был, по крайней мере. И эта ферма принадлежала его родителям. Она отошла ему после их смерти. А когда и отец несколько лет назад умер, стала моей. Я продал пастбище, но дом и двадцать акров земли вокруг него оставил за собой.

— Тут очень красиво, — заметила Стиви.

— Спасибо.

Сам дом ее тоже удивил. Он стоял на поляне, окруженной огромными пеканами. Листва на деревьях только что распустилась. Неподалеку виднелись ветряная мельница, гараж и амбар. Все было выкрашено белой краской, а отдельные детали — ставни, двери и прочее — были зелеными. И дому, и другим строениям не помешал бы ремонт. Клумбы у входа заросли сорняками. На всем лежал налет запустения и заброшенности.

— Неплохо бы, конечно, все это подремонтировать, — заметил Джадд. Подремонтировать — это мягко выражаясь, мелькнуло в голове у Стиви. — Внутри все лучше, честное слово.

— Дом прелестный, — вежливо сказала Стиви.

Она вылезла из машины и тут же попала головой в паутину, висящую между деревьями. Джадд достал из-под лежащего у входа коврика ключ, отпер парадную дверь и легонько протолкнул Стиви внутрь. В доме было темно и тихо. Воздух был спертый, как обычно в помещении, где долго не живут.

— Предполагалось, что здесь я буду проводить выходные, однако мне нечасто удается выбраться из дому на уик-энд, потому что большинство значимых спортивных мероприятий проводится как раз в субботу или воскресенье. А приезжать сюда среди недели неудобно. — В пустом просторном холле голос Джадда звучал гулко. — В результате я бываю здесь реже, чем мне хотелось бы. Или чем того заслуживает дом.

— А там что? — спросила Стиви, указывая на комнату за спиной Джадда.

Он обернулся.

— Там столовая. В ней стоит маленький карточный столик, складной стул и печатная машинка. — Поймав вопросительный взгляд Стиви, Джадд пояснил: — Вся мебель переехала в дом моей матери.

— А… — Стиви хотела спросить совсем о другом, но решила повременить. Позже она все узнает, наверное. Джадд что-то сочинял здесь, это совершенно точно. — А наверху что?

— Три спальни, одна ванная. Кстати, если тебе нужно, вон там, за лестницей, есть еще туалет. Нет? — Стиви покачала головой. — Тогда давай отнесем все это на кухню.

Они прошли большую гостиную — вся мебель была в чехлах — повернули направо в конце коридора и вошли в кухню. Джадд поставил пакеты с продуктами на круглый дубовый стол.

— Это настоящий бабушкин домик, прямо классика, — заметила Стиви, проведя пальцем по резной спинке стула. — Я, можно сказать, не застала своих бабушек и дедушек. Ни с маминой, ни с папиной стороны. Они умерли, когда я была еще совсем маленькой.

— Фу! — Джадд вытащил из холодильника нечто черное и сморщенное. Определить, чем оно было при жизни, не представлялось возможным. Зажав нос и держа гадость как можно дальше от себя, он быстро подошел к задней двери и выбросил ее. — Хорошо, что бабушка этого не видит. У нее бы удар случился.

Он открыл окна, чтобы проветрить кухню, а Стиви быстро принялась сооружать сэндвичи с копченым мясом и сыром. Отрезая хлеб, она вдруг снова ощутила болезненную судорогу внизу живота. Она уже знала эту боль, почти научилась предугадывать ее. Странно, но Стиви практически не вспоминала о своей болезни с тех пор, как они выехали из Далласа. Похоже, в этом была заслуга Джадда Макки.