Радость поутру. Брачный сезон. Не позвать ли нам Дживса?

— Просто для придания правдоподобия, милорд, — невозмутимо пояснил Дживс. — Мне подумалось, что именно так поведет себя нежно воспитанная леди, когда получит подобное сообщение.

— Зря вы это. У меня чуть было макушка не отскочила.

— Прошу извинения, милорд. Но я именно так представляю себе эту сцену. Я так чувствую, чувствую вот здесь, — ответил Дживс, похлопывая себя по груди слева. — Подбросьте мне, пожалуйста, последнюю реплику еще раз, ваше сиятельство.

— У вас сзади по волосам ползет довольно крупный экземпляр.

— Будьте столь любезны, ваше сиятельство, смахните его на землю.

— Он куда-то затерялся. Ага, вот! Переполз на шею.

— И при этих словах, — провозгласил Дживс, вскакивая с дивана, который исполнял у него роль садовой скамейки, — вы сразу же приступаете к действиям, милорд. Ваше сиятельство не можете не признать, что все это проще простого.

— Кажется, да.

— Не сомневаюсь, что теперь, после этого прогона, дрессированные блохи, про которых вы раньше упомянули, умерили свои пляски.

— Да, сбавили темп. Но я все еще волнуюсь.

— Это неизбежно в канун премьеры, милорд. Я полагаю, что вашему сиятельству следует действовать безотлагательно. Что делаешь, делай скорее. Мы подготовили сцену на садовой скамье, и вам будет трудно приспособить наработанную игру к интерьеру, если миссис Спотсворт вдруг возьмет да и возвратится в дом.

Билл кивнул:

— Понимаю. Ну, привет, Дживс. Пока.

— Пока, ваше сиятельство.

— Если что-то выйдет не так…

— Ничего не может выйти не так, милорд.

— Но все-таки… Вы будете иногда писать мне в Дартмур, Дживс? Несколько строк о том о сем с последними новостями с воли?

— Разумеется, милорд.

— Этим вы окажете мне поддержку, когда я буду день за днем дробить скалу. Говорят, в теперешних тюрьмах условия гораздо лучше, чем были в старину?

— Я тоже так слышал, милорд.

— Смотришь, я еще обрету в Дартмуре тепло и уют. Со всеми удобствами.

— Очень может быть, милорд.

— Но все-таки будем надеяться, что до этого не дойдет.

— Конечно, милорд.

— М-да… Ну ладно, еще раз пока, Дживс.

— Пока, милорд.

Расправив плечи, Билл отважно вышел вон. Он призвал на помощь фамильную гордость Рочестеров, и она укрепила в нем твердость духа. Вот с таким же спокойным бесстрашием его предок в семнадцатом веке взошел на эшафот на Тауэр-Хилле, любезно кивнул палачу и помахал родным и знакомым среди публики. Благородная кровь всегда сказывается в час испытания.

Несколько минут никого не было, потом вошла Джил.

Дживсу показалось, что в последние часы невеста молодого хозяина утратила немалую долю своей обычной живости, придававшей ей такую привлекательность. И он не ошибался. Недавний разговор с капитаном Биггаром привел ее в задумчивость, уголки губ у нее опустились, а во взгляде поселилась печаль. Вот и сейчас глаза ее были печальны.

— Вы не видели лорда Рочестера, Дживс? — спросила Джил.

— Его сиятельство только что вышел в сад, мисс.

— А где все остальные?

— Сэр Родерик и леди Моника все еще в библиотеке, мисс.

— А миссис Спотсворт?

— Она вышла в сад незадолго до его сиятельства.

— Да? — холодно произнесла Джил и ушла в библиотеку. Уголки ее губ опустились еще ниже прежнего, и печаль во взоре возросла процентов на двадцать. Можно было подумать, что она предполагает самое худшее, и так оно и было.

А еще через две минуты в гостиную с песней на устах ворвался капитан Биггар. Упражнения по системе йоги и соприкосновение с мировой душой, как видно, оказали на него самое благотворное воздействие. Глаза его блестели, и общий вид был оживленный. Когда приходит время действовать, Белые Охотники всегда оказываются на высоте.

Любил я белые ручки твои На берегу Салимара… Где же ты, где ты теперь? —

напевал капитан Биггар. — «Я… Как там дальше?.. чары твои… ля-ля-ля… ля-ля ля-ля! Где ты теперь? Где ты? — Ибо Дэнни Дивера повесят на рассвете», — пропел он в заключение, сменив тему.

Тут он заметил Дживса и прервал свое не слишком художественное выступление.

— Привет, — сказал капитан Биггар. — Квай хай, приятель. Как дела?

— Состояние дел вполне удовлетворительное, сэр.

— А где Кривой Рочестер?

— Его сиятельство находится в саду, сэр.

— С миссис Спотсворт?

— Да, сэр. Чтоб испытать судьбу, все выиграть иль всего лишиться.

— Значит, вы придумали, как действовать?

— Да, сэр. Избрали игру с пауком.

— Как вы сказали? И груз? Какой груз?

Капитан Биггар внимательно выслушал объяснение Дживса, а выслушав, сделал ему самый щедрый комплимент:

— Вам бы надо жить на Востоке, дружище.

— Вы очень добры, сэр.

— То есть если, конечно, вы это сами придумали.

— Сам, сэр.

— Тогда такие люди, как вы, нам нужны в Куала-Лумпуре. Таких там как раз не хватает, которые умеют шевелить мозгами. Нельзя же, чтобы все мозги были у даяков. Они начинают слишком много о себе воображать.

— А что, даяки — сообразительный народ, сэр?

— Еще какой сообразительный! Я сейчас расскажу вам один случай, который произошел у меня и Толстого Фробишера, когда…

Он не договорил, и мир лишился очередной занимательной истории. С террасы в гостиную вошел Билл.