Радость жизни. Философия стоицизма для XXI века

Не сомневайтесь: он будет скорбеть о ее смерти. То, что человек периодически испытывает скорбь, стоики считали частью человеческого естества. Однако этот отец, по крайней мере, найдет утешение в том, что хорошо провел с ребенком то недолгое время, что было им отпущено. У второго, не имеющего такого утешения, чувство горя может усугубиться чувством вины. На мой взгляд, если кто и уготовил себе муки, то именно он.

Еще в ответ на эту критику стоики подчеркнули бы, что практика негативной визуализации, помогая ценить мир, одновременно подготавливает к его изменениям. В конце концов, практиковать негативную визуализацию – значит созерцать непостоянство окружающей действительности, поэтому отец, практикующий ее как следует, сделает два вывода: ему повезло иметь дочь, но неизвестно, как долго, поэтому нужно быть готовым потерять ее.

Вот почему вслед за призывом уделять время размышлению, как сильно нам могло бы не хватать того, чем мы обладаем, Марк Аврелий тут же оговаривается: «Остерегайся, как бы, сосредоточив внимание на этом, ты не переоценил его значения и не лишился спокойствия духа при его возможной пропаже»[139]. В том же духе Сенека, советуя наслаждаться вещами, предостерегает от того, чтобы «преклоняться перед ними». Напротив, мы должны «пользоваться дарами фортуны, а не рабски служить им»[140].

Негативная визуализация учит принимать жизнь, какой бы та ни была, получая от нее максимум наслаждения. В то же время она учит готовить себя к переменам, которые лишат нас источников удовольствия. Иными словами, наслаждаться вещами, которые у вас есть, не привязываясь к ним. Это, в свою очередь, означает, что практика негативной визуализации увеличивает не только шансы испытать радость, но и вероятность того, что это чувство будет долговечным, способным пережить любые жизненные обстоятельства. Таким образом, практикуя негативную визуализацию, мы можем надеяться обрести то, что Сенека называл главным благом стоицизма, – «огромную радость, ровную и безмятежную»[141].

Я отмечал во введении, что некоторые черты, привлекавшие меня в буддизме, выказывает и стоицизм. Как и буддисты, стоики советуют нам созерцать бренность мира. По словам Сенеки, «все человечество кратко и преходяще»[142]. То, чем мы дорожим, Марк Аврелий сравнивает с листвой на дереве, готовой опасть при первом порыве ветра. Он же утверждает, что «течение и перемены» всего вокруг – это не случайность, а неотъемлемая часть нашей Вселенной[143].

Мы должны твердо помнить, что когда-нибудь потеряем все, что нам дорого, и всех, кого любим. В конечном счете из-за собственной смерти. В более общем плане стоит иметь в виду, что никакая человеческая деятельность не может продолжаться бесконечно и должна иметь завершение. В вашей жизни наступит – или уже наступил! – последний раз, когда вы почистите зубы, подстрижетесь, сядете за руль, подровняете газон или поиграете в классики. В последний раз прислушаетесь к падающему снегу, увидите восход луны, вдохнете запах попкорна, почувствуете тепло ребенка, засыпающего у вас на руках, или займетесь любовью. Однажды вы в последний раз поедите, а вскоре после этого испустите последний вздох.

Иногда мир дает понять заблаговременно, что мы делаем нечто в последний раз. Можно поужинать в любимом ресторане накануне его закрытия или поцеловать возлюбленного, отправляющегося на другой конец света, предположительно навсегда. Раньше, когда казалось, что их можно повторить по первому желанию, блюда этого ресторана или поцелуй любимого были ничем не примечательны. Теперь же, когда известно, что этих событий не повторить, они наверняка приобретут экстраординарный характер: ужин окажется лучшим, что вам когда-либо подавал официант, а прощальный поцелуй – одним из самых сильных переживаний в жизни, горестных и сладостных одновременно.

Созерцая бренность всего в мире, мы вынуждены признать, что каждый раз, делая что-то, можем делать это в последний раз, и осознание этого придает нашим действиям значимость и глубину, которые в противном случае отсутствовали бы. Мы больше не будем жить словно во сне. Я понимаю, некоторым мысли о непостоянстве мира покажутся депрессивными или даже болезненными. Тем не менее я убежден, что привычка периодически предаваться таким мыслям – единственный способ быть полным жизни.

Глава 5. Дихотомия контроля. Как стать неуязвимым?

Согласно Эпиктету, самый важный выбор в жизни мы делаем, когда решаем, заботиться ли о внешних по отношению к нам вещах или же о внутренних. Большинство людей выберет первое, будучи уверенными, что вред и польза приходят извне. По Эпиктету, философ (под которым он понимает того, кто владеет стоической философией) поступит ровно наоборот. «Всякую пользу и вред он ждет от самого себя»[144]. В частности, он откажется от наград, которые сулит внешний мир, ради обретения «неподверженности страстям, свободы, невозмутимости»[145].