Радость жизни. Философия стоицизма для XXI века

Многие думают, что счастье должен даровать им кто-то другой, будь то психотерапевт или политик. Стоицизм отвергает это. Он учит, что мы в большей мере, чем кто-либо, ответственны как за свое счастье, так и за несчастье. Только взяв ответственность на себя, человек получает реальный шанс стать счастливым. Это, безусловно, не то, чего хотела бы услышать преданная аудитория психотерапевтов и политиков.

Если стоицизм чужд современной психологии и политике, то нынешней философии тем более. До XX века все, кто имел то или иное отношение к философии, практически наверняка были знакомы со стоиками. Однако в XX веке философы утратили интерес не только к стоицизму, но и к философии жизни в целом. Стало возможно, как показывает мой собственный опыт, провести на философском факультете десять лет, ни разу не открыв стоиков и не потратив ни минуты на обдумывание философии жизни, не говоря уже о ее принятии.

Философы потеряли интерес к стоицизму отчасти из-за посетившей их в первые десятилетия XX века догадки, что многие традиционные философские проблемы вызваны небрежным использованием языка. Отсюда следовало, что решение этих проблем лежит в плоскости не исследования человеческой природы (как поступали стоики), а чрезвычайно тщательного анализа языка и того, как он применяется. Одновременно с лингвистическим поворотом у профессиональных философов росло убеждение, что философия не имеет ничего общего с тем, чтобы учить жизни.

Спросив Эпиктета, что вам делать для хорошей жизни, вы тут же услышали бы: «Живи согласно природе». Затем он в мельчайших подробностях объяснил бы, как это делается. Если бы вы подошли с тем же вопросом к аналитическому философу XX века, вместо ответа он, вероятно, проанализировал бы сам вопрос: «Все зависит от того, что вы имеете в виду под “хорошей жизнью”. Это, в свою очередь, зависит от того, что имеется в виду под “хорошей” и под “жизнью”». Затем он перечислил бы все возможные значения ваших слов, объяснив, почему каждое из них логически запутанно, туманно и противоречиво. И пришел бы к выводу: вопрос о хорошей жизни не имеет смысла. Когда этот философ завершит свою тираду, вы можете поразиться его аналитическому таланту, но в то же время заключить – и не без оснований, – что ему явно не хватает последовательной философии жизни.

Последнее, но довольно весомое препятствие для принятия стоицизма сегодня – степень требуемого самоконтроля. Захотели немного известности? Это желание необходимо подавить. Замечтались об особняке с красивым интерьером? Гораздо лучше жить проще. Помимо жажды славы и богатства стоики призывали отбросить любые другие желания, мешающие исполнять долг и служить ближним. Долг был для них превыше всего; в отличие от множества современных людей стоики верили, что в жизни есть нечто большее, чем они сами.

Услышав о самоконтроле, которого требует стоицизм, многие откажутся рассматривать эту философию. Если у вас нет желаемого, рассуждают они, вы, очевидно, несчастливы. Следовательно, лучший способ стать счастливым – получить желаемое, а лучший способ сделать это – воспользоваться трехэтапной стратегией: во-первых, провести инвентаризацию желаний, скрывающихся в уголках вашей души; во-вторых, разработать план исполнения желаний; в-третьих, внедрить этот план. У стоиков же все ровно наоборот. В некоторых случаях они советуют не исполнять желания, а подавлять, в других – делать то, чего вы не желаете, ибо таков ваш долг. Стоицизм выглядит как верный рецепт несчастья.

Хотя предложенная стратегия счастья очевидна и использовалась на протяжении всей истории человечества большинством людей самых разных культур, она имеет серьезный дефект, который осознавали мыслящие люди: на месте каждого исполненного желания тут же рождается новое. Как бы человек ни трудился над исполнением желаний, состояние удовлетворенности будет так же далеко, как если бы он не претворил в жизнь ни одного. Иными словами, вы останетесь вечно неудовлетворенными.

Гораздо более надежный, хотя и менее очевидный способ достижения довольства – не исполнять желания, но обуздывать их. Для этого необходимо замедлить в себе процесс их формирования. Мы должны не утолять первое возникшее желание, а пресекать на корню и устранять многие из тех, что успели сформироваться. И вместо того чтобы постоянно хотеть нового – приучать себя желать того, что уже имеем.

Именно это советуют стоики. Стоицизм, может, и требует дисциплины и жертв во имя долга, но стоики указали бы, что мы с большей вероятностью достигнем счастья – и подлинной радости – на этом пути, чем если, подобно большинству, растратим жизнь, бросаясь исполнять любое желание, что приходит в голову.