Радостная мудрость, принятие перемен и обретение свободы

«Медитация», третья стадия практики, предлагает нам начать с простого наблюдения своих физических, умственных и эмоциональных переживаний, не давая им никаких оценок. Неоценивающее наблюдение — основа медитации, по крайней мере с точки зрения буддийской традиции. Разумеется, во многих культурах развивались собственные особые формы практики медитации, и каждая из них соответствует именно той культурной среде, в которой она возникла. Поскольку моя собственная практика опирается на те методы, которые были разработаны в буддийской традиции, я не могу говорить о тонкостях практик, развившихся в других традициях и других культурах.

Хотя в буддийской традиции, которую основал Буддой и на протяжении столетий развивали и детализировали великие учителя, жившие в тех странах, где распространился буддизм, существует множество практик, основа всех этих медитативных техник — нерассудочное наблюдение переживания. Даже наблюдение за такой мыслью: «Да, двадцать лет назад я сделал то-то и то-то. С моей стороны очень глупо убиваться по этому поводу: ведь тогда я был ещё ребёнок!» — тоже медитация. Это упражнение в простом наблюдении мыслей, эмоций и ощущений, возникающих и исчезающих в нашем переживании.

И это действительно упражнение в медитации.

Несколько лет назад один европеец приехал в Шераб Линг, где Тай Ситу Ринпоче, глава монастыря и один из самых влиятельных учителей тибетского буддизма, давал учение о медитации и пустоте. Быть может, этот слушатель спал во время учения о медитации или его мысли где-то блуждали, но, когда Тай Ситу Ринпоче начал рассказывать о пустоте, к тому вернулось внимание. «Мне необходимо избавиться от своего “я”, — думал он. Если я избавлюсь от “я”, то постигну пустоту. Я стану свободным. Больше не будет проблем, не будет страдания. Я просто прекращу говорить “я”».

Когда он поведал Тай Ситу Ринпоче о своём решении, Ринпоче сказал, что в нём нет никакой пользы. Проблема не в «я». Чтобы постичь пустоту, тебе нужно смотреть в корень «я» — неведение, желание и т. п.

Но тот человек не прислушался. Он и вправду верил, что его рационализаторское изобретение будет действовать намного быстрее и эффективнее, чем любой из старых методов, которым учил Будда.

И вот он просто прекратил употреблять слово «я». Вместо того чтобы сказать: «Я иду спать», он говорил «Отход ко сну». Если он собирался в расположенный поблизости город Бейджнатх, он говорил: «Отправление в Бейджнатх». И через год такой жизни он сошёл с ума. Он не получал переживание пустоты. Он не отсёк корень причин страдания. Он просто делал вид, что его самого не существует.

Не знаю, что сталось с ним после того, как он покинул Шераб Линг, но было ясно, что его изобретение не слишком полезно. На деле оно отражает распространённое заблуждение относительно учений Будды: будто для обретения освобождения нам нужно избавиться от того, что в наше время часто называют «эго».

Однако, как я недавно узнал, эго — это просто неправильный перевод того, что Зигмунд Фрейд называл сознающим аспектом ума. Это ряд функций, в том числе принятие решений, планирование и анализ информации, которые действуют совместно для достижения равновесия между инстинктивными склонностями, такими как желание и неприязнь, воспоминания, представления, и событиями, происходящими в окружающем нас мире. В своих трудах сам Фрейд обозначал эту совокупность функций словом «я», имея в виду всем понятное чувство самого себя, которое возникает из этого тонко уравновешенного акта. Позднее в переводах слово «я» заменили слово «эго», чтобы сделать глубокие идеи этого учёного более приемлемыми для научного сообщества середины двадцатого века.{4}

С годами слово «эго» и связанные с ним термины, стали обозначать нечто негативное. «О, этот человек такой эгоист!», — восклицают люди. Или, допустим: «Простите, я был эгоистичным». Это несколько отрицательное содержание слова «эго» получило распространение во многих текстах и переводах буддийских учений.

Однако, с точки зрения буддийской философии, в том, чтобы ощущать или использовать чувство «я», или эго, нет ничего, что было бы в корне неверным или негативным. Эго — это просто ряд функций, призванных помогать нам ориентироваться и действовать в мире относительной реальности. Точно так же мы могли бы осуждать себя за то, что у нас есть руки или ноги. Трудности возникают, когда мы начинаем питать привязанность к эго как к единственному средству, позволяющему установить контакт с нашим переживанием. Точно таким же предубеждением было бы связывать переживание только с руками или ногами. Большинство из нас, вероятно, согласилось бы, что мы — это не наши руки или ноги, но мы не стали бы отрубать себе руки или ноги из-за того, что они не являются полной совокупностью того, что мы собой представляем и что способны переживать.