В некотором смысле, та неопределённость, которая обыкновенно связана с принятием решения в пользу полной реализации своего внутреннего потенциала, напоминает ситуацию с разрывом болезненных, зашедших в тупик отношений. Об этом мне рассказывали несколько моих учеников: в подобной ситуации тоже присутствует некоторое нежелание расставаться с прошлым и восприятие неминуемого разрыва как некой личной неудачи.
Главная разница между разрывом зашедших в тупик отношений и вступлением на путь буддийской практики заключается в том, что, вступая на путь практики, вы разрываете такие отношения
В конечном счёте радостная мудрость сводится к сознательному выбору между дискомфортом осознания своих умственных «недугов» и дискомфортом порабощённости ими. Не могу обещать, что просто пребывать в осознании своих мыслей, чувств и ощущений, а также узнавать в них взаимодействующие порождения собственного ума и тела всегда будет приятным времяпрепровождением. На самом деле я с гораздо большей уверенностью пообещаю вам, что такое наблюдение над собой будет временами чрезвычайно неприятным занятием.
Но то же самое можно сказать о любом начинании, касается ли оно походов в спортивный зал, новой работы или диеты. Первые несколько месяцев всегда трудны. Нелегко освоить все навыки, необходимые для приобретения мастерства в работе; нелегко принуждать себя тренироваться; нелегко каждый день ограничивать себя только здоровой пищей. Но через некоторое время трудности уменьшаются, у вас появляется чувство удовольствия или удовлетворения, и всё ваше самовосприятие начинает меняться.
Точно так же действует и медитация. В течение первых нескольких дней всё может казаться прекрасным, но спустя неделю или около того практика оборачивается тяжким испытанием. У вас не получается выкроить на неё время, вам неудобно сидеть, вы не можете сосредоточиться или просто устаёте. Вы упираетесь в стену, как говорят бегуны, когда пытаются добавить к своей тренировочной дистанции еще полмили. Тело говорит: «Не могу», а ум: «Я должен». Ни один из этих голосов не слишком приятен: оба они слишком требовательны.
Буддизм часто называют Срединным путём, потому что он предлагает третье решение. Если вы просто не можете на секунду дольше сосредоточиться на звуке или на пламени свечи, обязательно остановитесь. Иначе медитация превращается в нудную рутину. В конце концов вы начнёте думать: «Ох, сейчас 7:15. Мне нужно сесть и развивать осознанность». Так вы никуда не продвинетесь. С другой стороны, если вы считаете, что можете продолжить практику ещё минуту-другую, то продолжайте. Возможно, вы удивитесь своему открытию, обнаружив какую-то мысль или чувство, лежащие в основе вашего сопротивления практике, но вы не хотите их признавать. Или же вы можете просто выяснить, что действительно способны останавливать свой ум на более долгое время, чем полагали до этого. Одно лишь это открытие может дать вам больше уверенности в самих себе.
Но самый ценный дар практики состоит в том, что как бы долго вы ни медитировали и какой бы метод ни использовали, любая буддийская медитация в конечном счёте порождает в вас сострадание. Всякий раз, когда вы наблюдаете свой ум, вы не можете не осознать своё сходство со всеми, кто вас окружает. Если вы знаете, что хотите быть счастливыми, то не можете не понимать, что и другие хотят того же. И если вы ясно наблюдаете собственный страх, гнев или неприязнь, вы не можете не видеть, что те, кто вас окружает, испытывают те же самые эмоции.
Это и есть мудрость — не отвлечённое книжное знание, а пробуждение сердца, признание нашей связи с другими и путь к радости.
Слова благодарности
Каждая книга — плод поддержки, влияния и взаимодействия. В буддийской традиции мы опираемся на знания и опыт тех, кто получил и принял к сердцу уроки, преподанные Буддой две с половиной тысячи лет тому назад. Я чувствую, что в огромном долгу перед учителями, которые посвятили так много времени и усилий, передавая мне эти уроки. Среди самых выдающихся мастеров, внёсших свой вклад в моё образование, благодаря чему и появилась на свет эта книга, я хотел бы упомянуть Тай Ситу Ринпоче, Дилго Кьенце Ринпоче, Селдже Ринпоче, Ньошул Кхен Ринпоче, моего отца Тулку Ургьена Ринпоче, Кхенчена Трангу Ринпоче, Кхенчена Кунга Вангчуг Ринпоче, Кхенпо Лобсанга Тендзина, Кхенпо Цултрима Намдага, Кхенпо Таши Гьялцена, Друпона Ламу Цултрима и моего деда Таши Дордже.