Радуга 2

Они с Сашей отужинали вдвоем, избитая и утомленная девушка с яхты так и заснула в кресле рядом с мужем. По ее словам Саша поняла, что чета Борисовых из города Корсакова принимала у себя на яхте каких-то знакомых своих знакомых, местного влиятельного лица с пассией. Дело было нехитрым: провести из одного места в другое, очень уединенное, ну и обратно после ночевки. Так уж сложились обстоятельства, что пришлая девушка осталась на несколько секунд у руля, а ее ухажер с Борисовыми — внутри кокпита. Этих мгновений хватило на то, чтобы яхта резко дала дифферент на корму, и с ужасным треском помчалась куда-то вниз. После жесточайшего удара вся действительность потерялась, а когда объявилась вновь, то перестала походить на реальность, скорее — на кошмар. Мужчины были все в крови, переломанные, как после попадания в камнедробилку. Жена Борисова сохранилась немного лучше, без сломанных и вывихнутых костей. Она предприняла попытку выбраться наружу, но былой пассажир решительно этому воспротивился. Вообще, он повел себя очень неестественно: пуская кровавые пузыри, объявил, что виноваты во всем Борисовы, будет их судить и лишит всех гражданских прав и льгот. От любой помощи он отказался, заявив, что раз все равно умирает, то убьет всех вокруг себя. У яхтсменов так не принято, поэтому девушка с помощью багра ускорила процесс прощания с жизнью непонятного ей человека, выбралась сама и вытащила мужа. Перевязала его наспех и обнаружила поблизости вполне правильный для суши дом, куда и донесла своего супруга. Но обнаруженные в жилище люди оказались тоже очень непростыми в общении. Мужчине не позволял предложить свою помощь топор в спине, а женщине, скорее — бабке, нужны были деньги. Плата за номер, за кушетку, за еду и гостеприимство, за время и еще что-то. Обещаниям старуха не верила, только наличные. Поэтому она взяла Борисова в заложники, в то же самое время, не позволяя его жене сходить в яхту за платежными средствами. Такие вот нравы и обычаи царят нынче в обществе.

Макс, обыскав все гостевое хозяйство, пришел к выводу, что людей здесь больше нет, оружия тоже, зато есть еда, выпивка и даже пиво, а также целый арсенал медикаментов. Борисовым ничего не остается, как принять хозяйство и жить. Если, конечно, муж придет в себя. Но яхтсмены — люди крепкие, а главное — психологически подготовленные на борьбу с трудностями. Предугадать, откуда следует ждать подвоха в нынешних условиях невозможно. Но если с уверенностью сказать, что источником угроз будут являться люди и нелюди — то стопроцентное попадание. Люди — по определению, нелюди — в таких лесах не может не быть хищников, и рано или поздно они начнут на человека охотиться. А также не стоит недооценивать некий переменный фактор — природные явления.

Макс рассуждал, и Саша с ним соглашалась. Макс, раздобыв Martel из гостиничных запасов, открывал все больше и больше истин, даже поражаясь себе и своей прозорливости. И вместо того, чтобы организоваться на ночное дежурство, самым банальным образом заснул в занесенном внутрь шезлонге.

Саша не мешала ему до утра, проговорив некоторое время с пробудившейся Борисовой, дав ей все необходимые ЦУ. А потом тоже отдыхала, не позабыв перед этим проверить надежность дверных запоров и замков.

К утру от трупов людей, вывезенных Максом, не осталось и следа. Но на спокойном сне постояльцев лесного гостевого дома это никак не отразилось. Не самый пьющий в мире майор похмельем не страдал, только легкой депрессией. Да и чуть перебрал он с коньяком по той простой причине, что еще никогда в жизни не доводилось ему возиться с мертвецами так долго. Командировка на Кавказ не в счет (об этом в «Радуге 1»).

Они с Сашей оседлали своих двухколесных коней с самого утра. Предполагалось, что ехать придется еще довольно долго. Конечно, если бы они двигались со скоростью сорок километров в час, то за шестьдесят одну минуту добрались бы до конечной точки. Но, ни состояние велосипедов, ни физическая подготовка не соответствовали чемпионским навыкам.

Их провожала только Борисова, настоявшая на дополнительной поклаже в размере пяти бутылок Martel. Больше все равно не было, а тащить с собою водку было как-то некультурно. Макс не стал возражать, да и Саша тоже. Борисов мог подать протест, но он впервые за несколько дней задышал ровно, тем самым давая понять своей заботливой и умелой жене, что умирать не собирается.

Саша все не могла взять в толк, куда они направляются, но Макс, видимо считавший, что и так все ясно, молчал и крутил педали, как на летней загородной прогулке. Когда-то в самом начале пути он обронил что-то, типа «подальше от воздушных эшелонов и коридоров», но к чему это могло относиться? Да ни к чему.

Однако когда они миновали старый свернутый ржавый шлагбаум, и лес внезапно расступился во все стороны, искра догадки мелькнула у Саши в голове. Вспыхнула и сразу потухла, потому как здравый смысл может убить не только неожиданные предположения, но и вполне зрелые гипотезы.