Радуга над Теокалли (СИ)

Словно пьяный, правитель отшатнулся от жены. Вся его сущность, неприученная к общению с могущественными силами, после Откровения взывала к немедленному покою. Без сомнения – боги через жену приоткрыли тайну будущего, послали предупреждение.

Уичаа, привыкшая к магии, быстрее мужа пришла в себя. Она полагала, что халач-виник все понял. Однако, как оказалось, её усилия оказались напрасными.

– Я сегодня принесу жертву нашему великому богу Ицамне. Если она будет принята, то завтра же гонцы уйдут в Майяпан с моим разрешением на брак сына Кинич-Ахава и Иш-Чель, – увиденное правитель отодвинул в глубину памяти, спрятал, чтобы когда-нибудь над ним подумать. Ведь это боги Уичаа показали ему будущее, а не Ицамна приоткрыл завесу тайны.

– Но, почему?! – в отчаянии Уичаа взмахнула руками, зная – если Копан решил, то только Ицамна мог повлиять на его мнение, а бог всегда благосклонно принимал от правителя жертву.

В семье халач-виник на упрямство жены смотрел снисходительно, даже когда она, усиленно храня обычаи и ритуалы сапотекского бога дождя и молний Косихо-Питао, прививала их наследнику. Сын, по малолетству, уступал матери, однако, повзрослев, резко пресёк её нежные увещевания и признал, что есть только единый верховный бог-покровитель всех майяских городов и имя ему – Ицамна. Спорить с ним было совершенно бесполезно – такой же упрямый характер, как и у отца.

Уичаа с трудом скрыла досаду после неудачной попытки приоткрыть мужу тайну будущего и предостеречь его от политической ошибки. Теперь же она лишь утвердилась в своём подозрении – на решение Копана повлияло то, что будущая невестка приходилась ему племянницей. Правитель словно не желал замечать грядущего столкновения с мешиками.

А ведь духи предупредили!

Все народы плодородной и цветущей Долины Озёр склонились перед новой силой – воинственными мешиками, и непокорёнными остались только дикие отоми, сапотеки и майя. Куда направятся воины из Теночтитлана? Уичаа не питала сомнений – молодое государство мешиков постепенно расширяло свои границы, и ничто не могло остановить захват новых земель. Верховным божеством мешиков являлся Уицилопочтли – бог войны, и он требовал многочисленных ежедневных жертвоприношений.

Народ Анауака направится в Коацаок – к вратам земель майя.

Упорное сопротивление сына, молчаливое попустительство со стороны отца выводило Уичаа из себя. Несколько дней назад Кинич-Ахава известил, что отправляется в Майяпан за невестой и будет там ждать разрешения родителей и свадебных послов, а пока отработает положенный выкуп.

Однако не это злило Уичаа – сын мог ещё вступить в брак, но был влюблён в невесту и не желал слышать о брачном союзе с мешиками. Пока Копан не объявил официального решения, еще оставалась надежда, но то терпение, с которым он отвечал Уичаа, граничило с безразличием.

Завеса тайны будущего, приоткрытая сегодня, не сыграла отведённую ей роль. Копан в своей гордыне и желании следовать прежним путём несгибаем. К тому же это её боги, духи лесов и земли показали будущее. А правитель верит только своим жрецам…

Потеряв терпение и решив положить конец мучительным раздумьям и спорам, халач-виник пошёл к выходу. Там задержался:

– На все воля Ицамны!

Миг… и только расписанный яркими красками занавес показал, чуть качнувшись – правитель Коацаока ушёл. Уичаа осталась одна. Она проиграла.

– Ты погубишь нас! – запоздало выкрикнула женщина вслед, гневно топнув.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. СТРАНА МАЙЯ

Далеко на востоке майя построили грозный город Майяпан, а династия Кокомо сделала его самым богатым и могущественным. Правящее семейство было воинственным и жадным. Они вынуждали вождей Ушмаля и Ицмаля считаться со своим желанием главенствовать на полуострове. Им платили дань по первому требованию – только бы не видеть у стен городов и селений военные отряды из Майяпана.

По этой земле благоденствия шёл караван. Давно уже позади остались развалины непокорного города Чичен-Ицы – бывшей столицы гордых тольтеков. Заросли высокой травой её полуразрушенные за три столетия теокалли, посвящённые древним богам, и только ветер закручивал и весело гонял веретена пыли по широким и прямым проспектам. Чичен-Ица был вечным напоминанием всем майя о несокрушимом могуществе рода Кокомо, захватившем его и предавшем огню.