Радуга после дождя

— Ясно, — кивнула Рейчел. Она уже приняла решение побыстрее отделаться от этого красивого, но странного мужчины. — Я очень тебе сочувствую. Моя родная сестра разбилась на автомобиле полгода назад, так что я понимаю твои чувства.

— Как жаль… — искренне проговорил он.

Она видела боль, исказившую лицо Эвана, почти физически ощущала волны его горя. И ей не хотелось погружаться в них. Он был ей чужим. Рейчел не собиралась утешать его или выслушивать его душевные излияния. Чувствуя себя последней эгоисткой, но интуитивно ощущая, что поступает верно, она поднялась и сказала:

— Мне пора. Сегодня первый день моего отпуска, но я так устала, будто весь день провела в офисе, работая в поте лица. Да и голова разболелась… Надеюсь, мы еще увидимся.

Он тоже встал и протянул ей ладонь для рукопожатия.

— Уверен, что увидимся.

Она дотронулась пальцами до его руки, и он осторожно сжал их. Рейчел снова охватила паника. Ей хотелось прижаться к нему, смотреть в его глаза до головокружения, целовать его губы… Однако еще она чувствовала, что нужно бежать, бежать без оглядки, пока еще есть силы справиться с искушением. Пока не поздно…

2

— Ты вчера так внезапно исчезла! Что случилось? — терроризировала подругу вопросами Кэтлин на следующее утро. — Ты мило беседовала с Эваном, а потом вдруг пропала… Я уж было начала волноваться за тебя. Эван сказал, что ты плохо себя чувствовала и потому решила отправиться домой. Почему мне ничего не сказала? И почему ни с кем не попрощалась?

Подруги сидели на скамейке у паркового пруда.

— Эван напугал меня. — У Рейчел не было секретов от Кэтлин.

— Напугал? — удивилась та. — Ты шутишь? Он совсем не показался мне страшным.

— Он очень… необычный. Я и сама не понимаю толком, что со мной произошло вчера.

Рейчел попыталась рассказать о своих ощущениях, однако ей было трудно подобрать подходящие слова. Вчерашний страх вдруг показался ей глупым и нелепым. Закончив рассказ, Рейчел взглянула на Кэтлин, ожидая, что та посмеется над ней, однако подруга неожиданно разволновалась.

— Мне это не нравится, — произнесла она. — Люди, страдающие депрессией, могут быть опасны. Неизвестно, что у него на уме.

— Ох, а я считала себя параноиком, — рассмеялась Рейчел.

— Я серьезно. Рейчи, я же психолог. И я знаю, на что способны люди в отчаянии.

— Так Эван в отчаянии или же у него все-таки депрессия? — усмехаясь, спросила Рейчел.

— Если он еще раз появится в нашей компании, я поговорю с ним и выясню, на какой он стадии.

— Кэтлин, я пошутила!

— А я нет. Ты же видела, как на него смотрели наши приятельницы. Кто-нибудь из них захочет с ним встречаться.

— И что с того?

Кэтлин от возмущения потеряла дар речи и лишь зафыркала, как кошка.

— Я поняла ход твоих мыслей, — принялась успокаивать ее Рейчел. — Поступай как знаешь. Если ты считаешь Эвана опасным, можешь хоть сейчас начать его лечение. Вопрос в том, захочет ли он этого.

— Ты такая наивная, — вздохнула Кэтлин, глядя в небо.

— Я-то? — изумилась Рейчел. — Это ты мне говоришь? Кэтлин, если бы я была наивной, то работала бы до сих пор официанткой кафе и получала сущие копейки. Я вижу жизнь без прикрас. Я знаю себе цену. И я не наивна!

— Ладно-ладно, — отмахнулась от нее Кэтлин. — Однако вообще-то я имела в виду, что ты слишком уж веришь людям и считаешь, что никто и никогда не причинит тебе вреда. Я боюсь за тебя, Рейчи.

— Ты говоришь, как моя мама.

— Кстати, она отыскала тебя или ты до сих пор прячешься?

— Мне бы совесть не позволила. Я позвонила ей сегодня утром. Она сказала, что уже ничему не удивляется. Мол, я вечно от нее бегаю.

— Так и есть.

— Ты бы тоже полюбила игру в прятки, если бы твоя мать была такой же дотошной.

— Франсуаза — милейшая женщина. Она о тебе заботится. Да, иногда твоя мать перегибает палку. Однако она достает тебя своей опекой не потому, что ей хочется подействовать тебе на нервы. Франсуаза тебя обожает, души в тебе не чает. Ей памятник нужно поставить за такую преданную и всепоглощающую любовь. Вот моя мама вспоминает о моем существовании лишь по праздникам.

— Это потому, что у твоих родителей пятеро детей. Они не считают тебя единственным смыслом своей жизни. А у моей матери комплексы. Она сама это понимает. Мама до сих пор винит себя в том, что при разводе лишилась второй дочери. А сейчас, после смерти моей сестры, переживает еще и из-за того, что так мало с ней общалась.

— И вместо того, чтобы поддержать Франсуазу, ты отключаешь телефон и стараешься не появляться дома. Да ты хоть представляешь, что было с твоей матерью, когда она узнала об аварии? Я бы лишилась чувств от ужаса, если бы оказалась на ее месте. Полгода назад она уже потеряла одну дочь, а тут и вторая едва не ушла в мир иной.

Рейчел пристыженно опустила голову.