Радуга(СИ)

- Так задумались, что пропустили момент, когда все разошлись по своим местам? - ехидно спросил его главный.

Дмитрий оторвался от своего блокнота и оглянулся. Он сидел в кабинете совершенно один за длинным столом, а шеф стоял рядом и рассматривал его творение.

- Неплохо - прокомментировал он.

Дмитрий покраснел.

- Извините, Валерий Михайлович, задумался .

- Ничего. Дмитрий Константинович, сейчас у нас пора отпусков, я тут посмотрел на досуге и обнаружил, что вы отпуск уже пять лет как не брали. Дел сейчас у нас в разработке серьезных нет, я сам с понедельника в отпуск. Вы как? Присоединяйтесь! Я на рыбалку еду, весь год мечтал о Волге, у меня там родня живет. - шеф мечтательно прикрыл глаза и ослабил галстук.

- Я не рыбачу, но об отпуске... Что ж, пожалуй, напишу заявление, отдыхать тоже нужно.

- И это правильно. - шеф улыбнулся. - Пиши, Дмитрий Константинович, за нас в конторе Борис Сергеевич останется, а потом он у нас отдыхать пойдет. Я с бухгалтерией свяжусь, тебе начислят и переведут все на следующей неделе.

Придя в кабинет, Дмитрий сел за стол и попытался осознать, что он только что натворил. Отпуск он не брал специально. Зачем ему отпуск, он и отдыхать не умел никогда, рыбалкой и охотой не интересовался, а время, проведенное на пляже, считал потраченным в пустую. И что он теперь будет делать, целых четыре недели?! Нет, что б две взять, так рука вывела совершенно другое... И как теперь быть? И главное, что с ним происходит?

"Хотя отпуск это неплохо. - неожиданно мечтательно подумал он. - Погода стоит замечательная, конец мая, мой любимый месяц."

Ладно, теперь уже поздно жалеть, заявление он написал. О том, что сегодня пятница - любимый день недели всех трудящихся и рабочий день сокращен на целый час ему возвестил календарь и пришедший смайлик по внутренней связи от Генки с предложением наведаться в ближайший бар. Предложение он отклонил. Вместо этого он забрал свой блокнот и пару канцелярских мелочей, запер папки с делами и отправился в отпуск. Уже абсолютно счастливый и не сомневающийся.

Однако домой он попал только через три часа. По дороге в глаза бросилась вывеска "Арт-материалы. Все для художников." Он зашел в магазин и занялся выбором материалов, красок, кистей, Все это заняло у него с непривычки долгое время. Цены, правда, неприятно удивили, но, в конце концов, он нашел все необходимое и домой приехал груженый холстами, мольбертом и тюбиками с краской. Коробка с акварелью заняла почетное место на самом верху башни из художественных принадлежностей.

"Сколько же я не рисовал? Даже представить страшно. С Италии, наверное. Лет пять-шесть наверное, не иначе... Иногда чертил что-то в записной книжке, но это так ерунда..."

В детстве он ходил в Художественную школу, а по окончанию десятого класса решил поступать в худучилище. Но в его семье все были юристами, и когда стал вопрос о поступлении и он заявил о своем намерении, родителей чуть удар не хватил. Единственный сын он должен был продолжить династию и стать юристом уже в четвертом поколении. Его мечта была отметена и положена на полку памяти, покрылась пылью и где-то затерялась. Он даже и не вспоминал о ней, до вчерашнего дня, а сейчас, выпив чашку чая, счастливый закреплял лист и разводил краски. Да, счастливый, полный лихорадочного возбуждения, энергии. Ощущение было таким сильным, что ему на секунду показалось, что если бы он не возьмет в руку кисть и не начнет писать, что произойдет что-то страшное. А еще он боялся не успеть. Образы теснились в его голове, казалось, они только и ждали этого момента, что бы прорваться и выплеснуться на лист.

Вначале рука заново узнавала, чувствовала , водила. Прошло некоторое время прежде чем он снова стал чувствовать, так как раньше. Кисть вновь стала продолжением руки И только потом он закрепил новый лист и стал работать акварелью.

Анна Васильевна пришла с продуктами в девять утра. Сегодня она не занималась уборкой, а просто приносила продукты. Оставив сумки в кухне, она решила проветрить квартиру и открыть окно в кабинете.

Дмитрий Константинович лежал на диване, свернувшись калачиком, положив под голову ладонь. На столе были разбросаны тюбики с красками, палитра, кисти и карандаши, а на мольберте был прикреплен лист бумаги.

Анна Васильевна , боясь потревожить его сон, на цыпочках подошла к мольберту и увидела ночной город. Сквозь стекло с каплями дождя проступали очертания домов, аллея деревьев , старый мост. Только в одном доме горел свет. Остальные были погружены в темноту. Деревья и очертания моста тонули с темной влажной синей дымке. Только эти огни и жили на картине, притягивали взгляд и заставляли возвращаться к ним снова и снова., вглядываться в мокрое стекло, сквозь дождевые капли и темноту.

Анна Васильевна тихонько вышла из комнаты и прикрыла за собой дверь.

Только на кухне она заметила, что движется все еще на носочках, усмехнулась и, стараясь не шуршать пакетами, стала выгружать продукты.