Радужная Друза. Разрушение

Они столкнулись, когда занятый своими мыслями Кирилл выходил из троллейбуса, возвращаясь с занятий домой. В толпе невозможно избежать столкновений и Кирилл не обратил бы внимания на мимолетное прикосновение к его запястью – мало ли кто его задел. А шепот насчет радужной друзы он вообще не услышал. Просто в этот момент Кирилл поднял глаза и встретился взглядом с приятным молодым человеком со странной бело-серебристой шевелюрой. Сам Кирилл выглядел тоже нетипично, одна грива черных волнистых волос чего стоила, но этот парень… Из его аметистовых глаз веяло чем-то таким неземным, что Кирилла словно током дернуло. А загадочный незнакомец улыбнулся слегка грустной улыбкой и скрылся в салоне троллейбуса. Ошеломленный Кирилл на какое-то время настолько отключился от реальности, что забыл, кто он и где находится. Несмотря на то, что парня с аметистовыми глазами он видел впервые в жизни, его не оставляло ощущение, что они раньше где-то встречались и даже были друзьями.

Отмахнувшись от этих мыслей, Кирилл пошел домой и постарался забыть об этой удивительной встрече. Ему почти удалось это сделать, но через несколько дней случилось нечто непонятное, что заставило Белова вспомнить об этом.

Кирилл в перерыве между парами пил кофе в уличном кафе. Настроение у него было мрачное – скорее всего, начинался очередной приступ тоски напополам с депрессией. Худо-бедно он научился с ними справляться, но полностью проигнорировать их появление не получалось. Машинально он крутил на руке широкий золотой браслет с черным сверкающим камнем. Браслет появился неизвестно откуда, и не было никакой возможности снять его. Однако Кирилла это почему-то мало беспокоило. Браслет ему понравился.

Неожиданно камень на браслете (как предполагал Кирилл, это был морион, то есть черный кварц) засиял черным светом.

Кирилл ощутил, что по его жилам растекается жидкий металл. Ощущение было приятным, оно наполнило его осознанием необыкновенной мощи, которой он теперь владел. И он перестал быть Кириллом Беловым, студентом Московского социально-гуманитарного института. За столиком кафе теперь сидело невероятное существо с громким именем Супермаг Морион. Супермаг знал, что его старые друзья, которых он не видел очень давно, попали в беду и срочно нуждаются в его помощи. Та часть, которая оставалась в нем от Кирилла, пыталась проигнорировать этот зов, потому что у Кирилла не было друзей. Бесполезно. Морион сам проигнорировал попытки своего земного "я" вмешаться и поторопился туда, где его ждали.

Он появился как раз вовремя, чтобы спасти четверых супервоителей от двух демонов Мрака. Среди супервоителей была Суперпаранорм Хрусталь, давняя и тайная любовь Мориона. Она была ранена в бою и Супермаг обвинил себя в том, что не успел защитить ее. После битвы все супервоители превратились в обычных людей. Морион счел за благо удалиться. С этими незнакомыми людьми у него не было ничего общего, да и Кирилл не жаждал познакомиться с ними. Только вернувшись домой, Супермаг превратился в Белова. При этом он ощущал такое внутреннее опустошение, что заниматься вообще ничем не хотелось. Было отчего-то и радостно и тоскливо до изнеможения. Да, этот опыт оказался настолько тяжел, что он счел за лучшее больше никогда не участвовать в подобных событиях.

Благие намерения, как водится, оказались всего лишь намерениями. Ему пришлось еще несколько раз превращаться в Супермага и выручать других супервоителей. В одном из таких сражений он и сам был тяжело ранен. Суперкоординатор, тот самый загадочный парень с серебристыми волосами, привел из другого мира чудо-целительницу, которая быстро поставила на ноги всех пострадавших в этом бою. Чтобы избежать ненужных расспросов, Морион сбежал, как только пришел в себя. Правда, у себя дома ему еще долго пришлось восстанавливать силы и корить себя за внутреннюю слабость и безвольность. Чувство долга вело в его душе беспощадную борьбу с чувством отстраненности, нежелания вмешиваться в чужую жизнь, чужие разборки и чужие проблемы. Не единожды случалось, что решая чужие проблемы, он получал их на свою голову. Любители попользоваться его добротой с охотой сваливали на него всю ответственность за принятые решения, а потом вываливали тонну претензий разного характера. Супермаг знал, что своим бегством обидел Хрусталь, но ничего не мог с собой поделать. Он считал, что еще не готов присоединиться к команде супервоителей. А Кирилл вообще не хотел обзаводиться друзьями. Ему и одному было неплохо. Подобная раздвоенность требовала времени, чтобы разобраться в самом себе и наплывающих болезненных вопросах: кто он на самом деле? Как ему следует поступить? Где удержать границу между собой и окружающим миром? Как не остаться в одиночестве, но не дать поглотить себя? Пока он не мог решить эти вопросы для самого себя, он считал не вправе однозначно и навсегда присоединяться к команде.

От всех этих "что, зачем, почему и как" жутко начинала болеть голова, и порой Кирилл готов был лезть на стены, лишь бы перестать думать. Помогал только хороший крепкий сон, но и то не всегда.