Радужная пони для Сома (СИ)

Лениво уворачиваюсь от прыгающей рядом Радужки, желающей мне жестко мстить за своего приятеля, и все надеюсь, что парень достаточно крепкий, чтоб встать и хоть немного проявить мужика в себе.

Но дожидаюсь только невнятных матерных угроз, да и те выкрикиваются под прикрытием капота.

— В травмпункте скажи, что тебя Виталя Сомов потрогал, они тебе скидку сделают на лечение, — кратко консультирую парня, — и, если не хватило, завтра можешь еще раз попробовать подкатить к моей девочке.

— Я не твоя! — вклинивается Радужка и пытается опять пнуть меня по ноге.

Уворачиваюсь, смеюсь, и вслед за мной смеются зрители нашей душевной беседы.

— Она просто немного нервничает, — поясняю в пространство, — расстраивается. Давно не видела нашего щенка. Он, кстати, скучает, Радужка…

Тут я разворачиваюсь к ней, перехватываю летящий прямо в рожу остренький кулачок, смотрю в горящие бешенством глаза серьезно и жадно.

Ответь мне, Радужка… Ответь…

Огромные глаза удивленно расширяются, на мгновение занавешиваясь ресницами, а затем тоже острятся:

— Дешевый прием, Сом!

— Какой остался, Радужка…

— Я уверена, что с Шариком все хорошо! Вряд ли он меня помнит…

— Помнит, конечно, и скулит по ночам…

“В унисон со мной”, — хочется добавить, но держусь, хотя глазами прям траслирую несказанное.

— Врешь опять… — выдыхает она, — врешь все!

— Неа… Приходи в гости, Радужка…

— Нет.

Дергаю ее на себя, краем глаза отмечая, как парнишка грузится в свою табакерку и сваливает в закат. Ну и хорошо, молодец… Интересно, а почему это его длинный не пасет? Или ему можно? Только мне нельзя?

— Кто это? — мотаю подбородком в сторону остывшего следа ниссана.

— Друг!

Глаза Радужки опять начинают сверкать неуступчивым злым блеском, похоже, не удалось мне зацепить ее виной про Шарика!

Ну, ничего… Тем более, что про друга сейчас вот очень интересно!

— Да? Че-то ссыкливый такой друг у тебя! А длинный в курсе про него?

— Да! Одобряет!

Черт…

Не верю!

Этот придурок никого не одобряет и не одобрит, пока Радужке сто лет не стуканет!

— Врешь ведь… А если спрошу у него?

— Давно зубы не пересчитывал?

— А ему требуется пересчитать?

— Все! Отпусти!

Я удивленно перевожу взгляд на свои пальцы на тонком запястье, только теперь понимая, что все это время держал ее.

Радуюсь эгоистично этому обстоятельству и совершенно не собираюсь выполнять приказ Радужки.

Наоборот, тяну на себя, мягко, но неотвратимо. По моим прикидкам, времени не особо много остается до появления ее цербера.

Сто процентов, кто-то из зрителей стуканул уже.

Немой стоит чуть в стороне, тоже понимая ситуацию и паля обстановку. Все же, по большей своей части, он остался нормальным пацаном. Пусть и каблуком, конечно, безвозвратным…

— Шарику надо прививку делать… — говорю тихо, дурея от близости, потому что Радужка подается, прижимается на полсекунды, раскрывает губки…

Тоже соскучилась, малыш? Ну прости меня, сучару… Прости уже, хватит…

— Вот и ставь!

Мне прилетает по щеке, звонко так.

В толпе ахают девки, свистят неодобрительно пацаны. А мне похер. Пусть лупит.

— Не буду! Ты ее притащила, ты и возись!

Наклоняюсь, чмокаю в губы коротко, получая охерительный по мощи разряд кайфа. Но мало! Мало!

Отпускаю, пока не прилетело еще раз, отскакиваю, опять превращаясь в обычного придурка, смеюсь:

— Давай, Радужка! Или забирай своего блохастого утырка! Он мне надоел! Не заберешь, завтра выкину, нахуй!

— Не выкинешь!

— Посмотришь!

— Сука ты!

— Не без этого…

Разворачиваюсь и взлетаю по ступенькам в универ, по пути разминаясь с длинным, прущим носорогом на разборку.

Усмехаюсь в красную злую рожу:

— Плохо смотришь за сестричкой, Игореша! Ее чуть было какой-то урод на ниссане не утащил! Еле отбил! Не благодари!

Наблюдаю, как информация медленно проникает в слишком мелкий для таких усилий мозг длинного, как он разворачивается к сестре с твердым намерением выяснить, че там за ниссан такой бесстрашный.

Ловлю ее злобный взгляд, показываю знаком, что жду звонка, и отчаливаю, вполне довольный собой, под рык длинного:

— Какой еще ниссан, бля?

И звонкий ответ Радужки:

— Ой, отъебись уже!

Моя девочка… Ласковая такая… Ромашечка прям…

Глава 31

— Слушай сюда, морда, сейчас приедет твоя хозяйка, только попробуй мне не притвориться умирающим лебедем! Понял? Жрачки лишу на сутки!

Шарик строит умильную морду, успешно строя из себя редкостного придурка, и на всякий случай пытается стучать по полу обрубком хвоста. Получается странно, пса всего корежит, и видок получается стремный и слегка дебиловатый. Самое то, что надо.

— Вот так и делай, когда Радужка придет, — одобряю я телодвижения псины, — и, самое главное, не вздумай потом ломиться в дом! Кастрирую, блять!

Шарик лупит на меня глаза, сходу погружаясь в перспективы грустного безъяйцевого будущего, пугливо прячет морду между лапами. Артист…

Сделав нужное внушение, я спешно пробегаюсь по дому, пытаясь прибрать то, что раскидано, и понимая, что бесполезно метаться. Клининг был три дня назад, Шариковыми стараниями дом превращен опять в хлев меньше, чем за сутки, и до следующего клининга еще три дня… Ну, главное, чтоб в гостиной все было чисто. И в спальне.