Радужные листики

Через кусты они пролетели довольно быстро, а вот дальше им предстоял узкий участок луга, стиснутый с двух сторон теми же кустами, наподобие амфитеатра. А в центре арены красовался здоровенный бык — он мирно пасся, прикованный цепью к штырю ровно посередине проезда.

Василий резко нажал на тормоз, Маша не успела и влетела в его велосипед, оба повалились на траву. Бык внимательно рассматривал копошащихся, и в его маленьких глазках начинали загораться нехорошие огоньки.

— Бодун! — шёпотом произнёс Василий. — Что же нам теперь делать? Поворачивать назад долго будет.

— А мимо проехать не получится? — спросила Маша.

— Бросится, — заверил её Василий.

— А если по краешку кустов?

— У него цепь длинная, достанет. Вот беда то, — сокрушённо вздохнул Василий.

— А если его ласково попросить, — предложила Маша, — доброе слово всем приятно.

— Этому всё равно, он только хозяина признаёт, не выйдет.

— А если через кусты обойти, — снова предложила Маша.

— Опять не выйдет, — сказал Василий, — велосипеды не протащим, тут сплошной бурелом какой–то, а не кусты.

— А давай, я ему цветочков нарву вкусных всяких, — не сдавалась Маша, — он покушает и подобреет.

— А это идея! — обрадовался Василий, и полез в рюкзак, закреплённый на багажнике велосипеда. — Вот, что нам поможет.

Мальчик достал полиэтиленовый пакет, а из него ароматный румяный батон:

— Это — единственное, что Бодун любит. Он от свежего хлеба шалеет, ничего кроме него не замечает. Я сейчас с одного края пойду с батоном, отвлеку его, а ты с другого с велосипедами. Если что — бросай всё и в кусты.

Вообще–то, нужно обладать мужеством, чтобы вот так, лишь с одним батоном, идти на огромного злющего противника, который при приближении мальчика начал бить землю копытом и раздувать ноздри. Василий медленно подходил к быку, вытянув вперед руку с батоном, как шпагу, а Маша также медленно вдоль кустов вела велосипеды, пытаясь обойти Бодуна, пока того отвлекал Василий.

Но бык бодался уже не первый год, и опыта в этом деле ему было не занимать. Он фыркнул и бросился на мальчика. Василий тут же метнул батон в морду быку и рванул напролом в кусты. Бык же, вместо того, чтобы сразу схватить трофей, развернулся, понимая, что тот теперь никуда от него не денется, и атаковал Машу. Когда на вас несётся разъяренное чудовище — это даже хуже, чем когда на вас падает огромное дерево. И техника отойти в сторону тут поможет разве что опытному матадору, каким Маша конечно же не была. Девочке оставался единственный выход — так же кинуться напролом в кусты, бросив велосипеды на растерзание быку. Но Маша была очень ответственной девочкой и не могла позволить, чтобы бабушкин велосипед и велосипед Василия превратились в металлолом, когда на них начнет прыгать разъяренная туша.

Великий мастер айкидо Морихэй Уэсиба в совершенстве владел техникой Киай — выкрика, наполненного внутренней силой, когда голос, идущий из глубин Хара (энергетического центра тела) выбрасывается подобно оружию, смущая противника. А ученик всегда должен стремиться превзойти мастера.

— В кустыыы, — орал в панике Василий, — прыгай в кустыыы!

Но Маша приняла стойку, прищурила глаза, следя за приближающимся животным, глубоко вдохнула животом, медленно выдохнула через открытый рот, и, когда казалось, что воздуха в легких уже нет, резким сокращением брюшных мышц выбросила его остатки с жутким криком: «Бооо!»

(Почему у неё получилось именно это слово, она потом так и не смогла сама себе объяснить. Что–то здесь было и от имени быка и от японского «бо», означающего палку, которой всю жизнь погоняли и быков (хотя бык, понятное дело, совершенно не понимал по–японски). Василий же утверждал, что более устращающих звуков он в жизни никогда больше не слыхивал. А бык не утверждал ничего. Как только Маша швырнула в него своё «Бо», перед ним как будто бы возникла стена, словно ему в лоб влетел не «Бо», а огромный камень, бык встал как вкопанный, и простоял так, не реагируя ни на что, как потом выяснилось, до глубокой ночи, и сдвинуть его с места удалось лишь потому, что хозяин догадался окатить его водой, говорят ведь, что вода снимает любое напряжение. Только я вас очень прошу: никогда! не проделывайте такое с несущимся на вас быком. Никто и никогда не гарантирует, что у вас получится именно тот крик, а уж тем более, что тот крик остановит то животное. Ни один велосипед не стоит утраченного здоровья.)

Итак, все застыли: застыл Василий с округлившимися глазами, застыл Бодун, с потускневшим взглядом, застыла и Маша, переживая нападение. Она, кстати, первая и зашевелилась — подхватила велосипеды и заторопилась мимо быка дальше. За ней последовал и Василий. Он подобрал брошенный батон, засунул его обратно в рюкзак, сел на велосипед и только после того, как они миновали злополучное место, выдохнул:

— Ну ты, Маша, даёшь! Как? Как ты это сделала? Он же мог растоптать тебя! Почему не убежала?

— Сила духа может преодолеть любые преграды, — заметила Маша. — Главное — верить в себя, ну и быть готовым ко всему.