Рафаил

Мрачные образы цепей и черных, как полночь, замкнутых пространств нахлынули на ее разум. Словно на сеансе аверсивной терапии (прим.: т. н. терапия отвращения, это форма модификации поведения, которая использует неприятные, а иногда и болезненные стимулы, чтобы помочь пациенту отучиться от социально неприемлемого или вредного поведения, яркий пример — лечение Алекса в книге и одноименном фильме «Заводной апельсин»), она вернулась на пять лет назад. Ее кожа покрылась ледяным потом, и она почувствовала смертельную тяжесть, которая когда-то сдавливала ее грудь. Она чувствовала, как ее тело перемещается в тесном пространстве и как паника овладевает ею. Ее глаза закрылись, и, несмотря на то что она изо всех сил пыталась бороться с этим, внезапно погрузилась в темноту. Она снова оказалась в том аду, из которого, как думала, ей никогда не выбраться. Была в ловушке. Стены сомкнулись, и ее ногти заскрипели, когда она вцепилась ногтями в металл…

― Открой глаза.

Резкое требование Рафаила вырвало ее из внутреннего кошмара и вернуло в тускло освещенную комнату. Когда ее зрение очистилось от помутнения и горячих слез, которые грозили пролиться, она увидела обнаженный торс Рафаила, нависший над ней, и его золотистые глаза, с неприкрытым интересом сосредоточенные на ее лице. Мария боролась за дыхание, но ее легкие отказывались работать. Она вцепилась кулаками в простыни, чтобы почувствовать хоть какую-то опору.

― Дыши.

Как только суровый приказ Рафаила сорвался с его губ, тело Марии замерло, а легкие начали расслабляться. Она не сводила с него глаз и дышала.

Просто дышала.

Рафаил наклонил голову. На его красивом лице отразилось выражение сильнейшего любопытства.

― Интересно, ― произнес он тихо, почти про себя.

Он переключил свое внимание на шею девушки и легким прикосновением к подбородку отвел ее голову в сторону.

― Пульс на твоей шее бился так быстро, когда ты не могла дышать.

Кончик его пальца провел по пульсу, который все еще продолжал бушевать.

― Твоя шея такая мягкая, а кожа такая светлая, что я мог видеть каждое движение.

Ноздри Рафаила раздувались.

― Это было прекрасно. У тебя самая совершенная шея, маленькая роза.

Он снова опустился на колени, оставив Марию в смятении. Не отрывая взгляда от ее шеи, он изменил свой первоначальный вопрос.

― Тебя когда-нибудь трогали в сексуальном плане?

Мария почувствовала, как ее пульс снова участился. Она сглотнула от волнения, когда увидела, что его эрегированный член дернулся в шелковых штанах. Глаза Рафаила метнулись к ее и сузились от недовольства.

― Я не хочу спрашивать снова, маленькая роза. Помни о правилах. Я не потерплю, чтобы они нарушались.

― Нет, мой господин, ― быстро ответила Мария, заслужив одобрительный кивок Рафаила. И эта похвала облегчила давящую тяжесть в ее груди. ― Меня никто никогда не трогал.

― М-м-м, ― задумчиво произнес он, поле чего потянулся за спину.

Когда он снова оказался перед ней, в руке у него был какой-то предмет. Этот предмет имел черный стержень, а на его конце были красные перья разной длины и ширины. Губы Марии приоткрылись, когда Рафаил пропустил перья сквозь пальцы. Нить, перетягивающая его указательный палец, была прочно закреплена, а сам палец приобрел слабый голубоватый оттенок. Мария была загипнотизирована медленным движением мягких перьев, которые ласкали мозолистые руки Рафаила.

― Я собираюсь прикоснуться к тебе, маленькая роза. Мы начнем нашу игру.

Рука Рафаила опустилась на ее лодыжки. Мария вздрогнула от прикосновения мужчины к ее нетронутой коже. Но рука Рафаила была мягкой и теплой. Он медленно начал двигаться наверх, оставляя за собой мурашки, словно суровый зимний ветер, овевающий обнаженную шею. Но как только Мария привыкла к руке Рафаила на своей коже, он отдернул ее. Марии стало жарко. Ее щеки запылали, когда она сжала бедра вместе от незнакомого покалывания между ног. Рафаил придвинулся к ней и Мария опустила глаза, как и полагалось.

― Посмотри на меня.

Мария глубоко вздохнула, ее веки дрогнули, и она встретилась с расширившимся от возбуждения глазами Рафаила. Его голова низко опустилась, и он провел носом от основания шеи Марии до края ее челюсти. Она задохнулась от этого ощущения. Пальцы ее ног подогнулись, и она сделала все возможное, чтобы не дернуться. Когда нос Рафаила переместился на ее щеку, его губы приникли к уху девушки.

― Я заставлю тебя кончить, маленькая роза. Кончить чертовски сильно.

Глаза Марии зажмурились, а грудь сжалась от грубо произнесенного плотского обещания. Этот зарок проник в ее бурлящую кровь и, словно уголь, раскалил ее тело изнутри. Рафаил улыбнулся, словно зная, какой эффект произвел на нее. Он придвинулся так, что его лицо оказалось всего в паре сантиметров от ее лица.