Рафферти

Она вошла в спальню, заперев за собой дверь. По дороге в ванную она вдруг остановилась в удивлении: на полу рядом с кроватью стоял чей-то чемодан из свиной кожи. Она подошла и рассмотрела его. На замке были выгравированы инициалы: «К. О.».

Лицо ее горело от гнева, когда она рывком распахнула дверь спальни.

— Это ваш чемодан? — спросила она.

Он воззрился на нее в удивлении.

— Мой, — ответил он. — А как же мне было получить этот номер? Ведь без вещей сюда не пускают…

— Я знаю, — холодно остановила его она. — Но разве вы не сняли еще один номер для себя? Разве вы…

— Послушай, милочка, — возразил он, — я сделал то, что велел Джек. Он сказал, сними номер для мистера и миссис Оффенбак, я так и сделал. Он велел мне ждать его приезда, а когда он приедет, я пойду в его комнату, а он сюда. Чего ты злишься-то?

Секунду она пристально смотрела на него, потом пожала плечами. И правда, чего она вдруг взбеленилась? Этот человек не врет. Так оно обычно и делалось. Просто она расстроена звонком Джека, его опозданием.

Она заставила себя улыбнуться. Во всяком случае, Оффенбак тут не при чем.

— Ладно, — сказала она. — Налейте мне еще, только послабее. Я вернусь минут через десять.

Она быстро разделась и встала под душ. Но после душа ей не стало прохладнее. Она надела шорты и белую мужского покроя рубашку. С чулками ей не хотелось возиться, и она просто сунула ноги в домашние туфли. До приезда Джека, решила она, она никуда не пойдет, к чему тогда одеваться?

Виски, которое он ей дал, было очень крепким, но, скривившись, она залпом проглотила его. Пускай неразбавленное, ей все равно. Вечер предстоит скучный-прескучный.

К ужину он заказал шампанское и настоял, чтобы она выпила вместе с ним. Джил еще не отдохнула от своего перелета и от поездки на бега, и быстро опьянела. Еще не закончили они ужинать, как у нее уже закружилась голова.

За ужином он молчал, засовывал в рот огромные куски и усердно жевал. Она только удивлялась, куда это все влезает.

Покончив с едой, он налил в рюмки ликер из новой фляжки, которую принес из спальни.

— Крем де мент, — объявил он. — Купил в Нью-Йорке. Еда сразу укладывается на место.

Она запротестовала, но он был настойчив, и, чтобы не спорить, она выпила. У ликера был странный, горьковатый привкус.

И только когда у нее закружилась голова, она сообразила, что ликер был непростой. Она ощущала слабость, ей трудно было сосредоточиться на каком-либо предмете; она только смутно помнила, как он ей что-то сказал, и она, спотыкаясь, побрела в спальню. Она скинула туфли и улеглась прямо на белое покрывало, уставившись в потолок и понимая, что совсем опьянела.

Она слышала, как в соседней комнате открылась и закрылась дверь, слышала стук посуды и поняла, что приходил официант убирать. Странное она испытывала ощущение: все сознавала, понимала, что происходит, но ей казалось, будто все это во сне.

Она, должно быть, закрыла глаза и уснула, потому что очнулась вдруг от того, что хлопнула дверь. Она открыла глаза и увидела, что возле постели стоит Оффенбак и смотрит на нее.

Не сказав ни слова, он подошел к окну и опустил шторы. Она хотела было встать, но он плюхнулся на кровать прямо рядом с ней.

— Куда ты, малютка? — спросил он. — У тебя и так неплохой вид.

Голова у нее кружилась, она чувствовала слабость, но все же попыталась сесть.

Он потянулся к ней и толкнул ее обратно на подушку.

— Послушай, в чем дело? — спросил он. — Ты что, считаешь, что слишком хороша для меня? Будь умницей.

— Убирайтесь, — крикнула она. — Сейчас же убирайтесь. Если бы Джек…

— А чем я хуже твоего Джека, малютка? — спросил он. — Если ты думаешь, что хуже, тогда тебя ждет немалый сюрприз.

— Если вы сию же минуту не уберетесь отсюда, — закричала она, — я позвоню вниз и вас вышвырнут вон!

— Вот как? — захохотал он. — Ты ведь прибыла сюда как моя жена, не так ли? А чем, по-твоему, занимаются мужья с женами? Думаешь, они там, внизу, не знают? А теперь будь умницей и…

И вдруг он схватил ее за рубашку.

Она еще раз попыталась сесть, но Оффенбак ударил ее по лицу, и Джил, удивленная, испуганная, упала на подушку.

— Я сказал, будь умницей, — повторил он.

— Когда приедет Джек… — начала она, но ее остановил его хриплый смех.

— Дешевка твой Джек, — плюнул он.

И вдруг он бросился на нее.

Она сделала попытку сопротивляться, но он ударил ее ребром ладони по горлу. Удар почти парализовал ее. Она поняла, что сопротивляться бесполезно.

— Джек вас убьет, — прошептала она. — Слышите? Он убьет вас, когда придет.

— Рафферти никого не убьет, — хрипло рассмеялся Оффенбак. — А вот ты, малютка, при твоих достоинствах, действительно способна меня прикончить, прежде чем я тебя отпущу.

Сотни раз взывала она к богу, моля, чтобы он прислал Рафферти, но Рафферти так и не приехал. Около трех часов Оффенбак встал и оделся. В комнате царила полная тьма, но она слышала, как он шарит по стульям и натягивает на себя одежду. Опрокинув стул и кляня все на свете, он вышел, и входная дверь захлопнулась за ним.