Рагу из зернистой икры

Лицо девушки от крема менялось на глазах. Кожа вздулась багрово-зеленоватыми волдырями, под которыми словно кипел гной. Трескаясь, кожа расползалась под этими чудовищными нарывами, которые становились все больше и больше, и, наконец, лопались от прорвавшегося наружу потока, состоящего из гноя и кожи. На жутком лице больше не было ни носа, ни губ, ни глаз. Вздувшаяся гнилостная маскам, чудовищное лицо монстра, возникшего из самых кошмарных снов, полностью уничтожало то, что еще недавно было человеческим лицом, расползаясь все больше и больше… Кровь смешивалась с гноем, и из-под лопнувших ошметков какой-то черной крови виднелись белые кости черепа. Это было чудовищно…. Вцепившись обеими руками в поверхность столика, несчастная жертва не могла даже кричать. Из горла ее вырвалось что-то вроде хриплого рыка, и, не выдержав, она упала на пол, потеряв сознание.

Что тут началось! В полуголом виде, жутко вопя, модели вылетали на улицу и со страшными истошными криками разбегались в разные стороны. Суматоха поднялась невообразимая! Столько криков и воплей стены бывшего санаторного корпуса не слышали никогда! В мгновенно опустевшую гримерку бросились и представители охраны, и организаторы. И даже директор самого мероприятия (вернее, главный устроитель и представитель компании-фирмы), у которого от криков в коридоре поднимались волосы дыбом — еще до того, как причина криков стала ясна. Но тот, кто забежал в гримерку, тут же вылетал обратно с воплями ужаса еще худшими, закрыв лицо руками. Лицо девушки все так же продолжало меняться — на глазах. Кого-то уже рвало в коридоре. Те, кто должен был отвечать за порядок, покидали клуб почти на четвереньках (для скорости). Наконец благоразумие проявил только один человек — начальник охраны клуба, бывший мент лет 50-ти, которому по должности полагалось держать себя в руках, что бы ни произошло.

— Надо закрыть туда дверь и ни к чему не прикасаться. А, главное, никого туда не впускать, если это какой-то вирус.

Вирус…. Страшное слово заставило дрожать всех, но действовало магически: дверь забили, коридор опустел до приезда милиции и скорой (которых вызвал тот же начальник охраны), а оставшиеся в клубе редкие люди бросились в бар, где бесплатно принялись опустошать все запасы спиртного (каждый в душе надеялся, что спирт спасет от инфекции). Уничтожив все спиртное, охранники разбежались и в клубе остались только трое: устроитель мероприятия, начальник клуба и помощница модельера (в чьей коллекции работала пострадавшая) — миниатюрная брюнетка лет 40-ка, которая все время дрожала от ужаса и беспрестанно сморкалась в грязноватый платок.

— Это….это… оно… что это… может быть… такое…. — брюнетке совсем не удавалось держать себя в руках. Двое мужчин отвели глаза в стороны. Обсуждать страшную тему им не хотелось.

Первыми прибыли представители скорой, и с места получили настоящий шок!

— Она жива? — брюнетка впилась в локоть врача.

— Нет, конечно! — он отмахнулся от нее, как от назойливой мухи, — после такого разве можно выжить?

— Она умерла?! — взвизгнула брюнетка, едва держась на ногах, — это вирус?!

— Похоже, отравление. Напоминает какой-то очень сильный яд.

Все трое вздохнули с огромным облегчением. Потом явилась полиция. Все повторилось по той же схеме — шок, неуместные вопросы и выкрики брюнетки. Приехавший мент не любил соображать:

— Может, она в клубе чего-то наелась и отравилась?

Начальник охраны только замахал руками.

— Тогда может кто-то из этих моделей плеснул ей в лицо кислотой?

Теперь замахала руками брюнетка и устроитель мероприятия (умирающий от мысли, что ему придется попасться на глаза хозяину фирмы, в прошлом году и так пострадавшего от иголок).

— Это не кислота, — робко попытался врач, приехавший на скорой, — это какое-то органическое вещество неизвестного происхождения. Я с таким никогда не сталкивался за всю мою практику, а мой врачебный стаж составляет 35 лет…

— Тоже мне, устроили Х-файлы! — злобно рявкнул озадаченный мент, — будем разбираться!

В этот момент все разом услышали, что по коридору кто-то тихо идет. Когда обернулись, увидели, что по коридору очень осторожно, держась за стены, крадется девушка (это была та самая девушка, которая описывала пострадавшей сидящих в зале мужчин).

Мент расслабился (он уже был готов к самому худшему, скажем, к появлению своры летучих мышей-мутантов) и облегченно рявкнул:

— Тебе чего?!

— Она умерла? Что с ней? Скажите, она умерла?

— Да, умерла, — врач решительно шагнул вперед, — твоя подруга? Ты знаешь, что с ней?

— Да, знаю. Я потому и вернулась…. Вернулась, чтобы сказать… Наверное, это важно… Посмотрите на мое лицо!

— Да нет у тебя ничего на лице! — сказал мент.

— Вот именно! Нету! А ведь она брызнула лосьоном мне на лицо! И ничего не произошло. Значит, что бы это ни было, оно было в креме! В креме для лица, понимаете?

— А ну-ка, объясни! — заинтересованно сказал врач.