Рай беспощадный

Поначалу, обсуждая тактику нападения, предлагали разное. Окружить поселок со всех сторон, забраться на баррикаду и с ее высоты отстреливать готов, запустив внутрь лишь тройку ребят при автоматчике. Предлагали выманить часть готов на живца в виде показавшегося на тропе Эна. Или вообще устроить партизанскую войну. Но большая часть замыслов разбилась о суровые реалии: врага надо бить или сразу, или вообще не ввязываться в это дело. Любое промедление будет играть против островитян – у противника есть неограниченные запасы воды, удобная позиция и больше сотни заложников, которых им не жаль.

Увидев, что тревога до сих пор не поднялась, решили сработать внезапно – ворваться в поселок через главный вход и лазейку Эна, ударить с двух сторон, быстро прорвавшись к штабу, и там, учитывая радиально-концентрическую структуру застройки, поливать огнем сразу во все стороны, не давая готам собраться в одну кучу. Поодиночке и мелкими группами они малоопасны.

Но сейчас даже про этот несложный замысел многие позабывали – перепутали свои группы или вообще растерялись, не зная куда идти.

Муса ворвался в проход первым, быстро проскочил через площадку, тут же шагнул влево, припал на колено, выставил перед собой автомат, крепко вжал в плечо складывающийся приклад. Макс лишь на шаг от товарища отстал, тоже присел, держа револьвер наготове: его дело – прикрывать.

Тишина и спокойствие. Даже собаки не залаяли. Хотя вряд ли они пережили нашествие. На первый взгляд все как и раньше – ряды хижин и навесов, двускатная крыша кухни, струйка дыма за ней вьется, разговоры на непонятном языке оттуда доносятся, кто-то лежит под стеночкой на песке. Лицо черное, в носу стержень. Дальше что-то новенькое: параллельно стене штаба тянется в один ряд пара десятков кривоватых кольев. На двух застыли скрюченные фигурки, упершиеся почерневшими от запекшийся крови ногами в короткие перекладины, на остальных человеческие головы. Страшные, неузнаваемые, облепленные мухами.

Уставившись на это жуткое зрелище, Муса, пристально вглядевшись в самую крайнюю голову, неожиданно и страшно, на одной ноте заорал:

– А-а-а-а-а-а!..

Не переставая кричать, привстал, шагнул вперед, не целясь нажал на спусковой крючок. Оглушительно треснуло несколько раз, дико закричав, гот, только что мирно дремавший под стеной, закорчился на песке, прижимая руки к животу. Из-за угла высунулся второй, увидев «мстителей», уставился ошеломленно. Новая очередь – от хижины отлетели осколки камней. Вскрикнув, черный скрылся, а затем наступил ад – готы хлынули отовсюду.

Они выбегали из хижин и шалашей, появлялись из-за углов, целая куча выскочила из кухни. Доспехи были у единиц, луки тоже мало у кого натянуты – видимо, считали себя в безопасности. Некоторые даже без оружия – сильно, видать, растерялись.

Невдалеке, за спиной, отрывисто треснул винтовочный выстрел – проломив ограждение площадки, с вышки грохнулся наблюдатель. Но Макс этого уже не видел – он занялся тем, ради чего сюда пришел.

Начал убивать.

Муса отвернулся, длинными очередями поливает толпу, бегущую от кухни. Задача Макса, Дины и Вонючки – его прикрывать, но последний, похоже, об этом позабыл: бухнув из одного ствола, побежал куда-то за угол, кого-то там пытаясь достать. Дина что-то кричала ему вслед, но он не слушал. И на их дезорганизованную группу мчался огромный черный парень, занося над головой длинную дубину, утыканную острыми металлическими шипами.

Подняв револьвер, Макс тщательно прицелился, потянул спуск. Маленькое оружие лягнуло, будто лошадь, сильно подпрыгнув вверх. Тупоконечная пуля даже при слабом патроне обладает неплохим останавливающим действием – поймав подарок в грудь, громила с криком завалился на спину, выронив свою жутковатую дубину: теперь стало понятно, что в качестве шипов использовались заточенные ключи.

Второй, бежавший за ним следом, остановился, взмахнул копьем. Макс выстрелил, но неудачно. Готу, вероятно, было неуютно целиться под обстрелом, так что и его бросок вреда никому не причинил. Еще выстрел – и тоже впустую: враг успел броситься за угол.

Быстрый, гад…