Рай беспощадный

Пулей у Жоры не получилось — Максу пришлось прождать его минут пять, показавшихся вечностью. Трудно терпеть, когда знаешь, что где-то рядом тебя наконец-то напоят.

Вернувшись, Жора, не останавливаясь, поманил за собой:

— Пошли Макс. Ты это — только сильно ничему не удивляйся. Пока новенький много чего не будешь понимать. Фигни здесь всякой хватает. Я в первые дни тоже дурак-дураком был.

— Дни?! Мы ведь вместе сюда попали!

— Нет — там хитро все. По всему получается, что чем ближе стоишь к светляку, когда он начинает бросать сюда все что вокруг него, тем быстрее оказываешься возле буя. У нас тут есть ребята, которых целая толпа попалась. Когда последний из них долетел, первый уже полгода здесь околачивался. А может он и не последний был — не все из них добрались. Может на Земле остались, может утонули, может Анфиса их того… или еще чего случилось. Так что не удивляйся — так всегда бывает. Даже те, кто совсем рядом стояли, вместе не попадают никогда.

Несмотря на туман в голове, Макс напрягся — информация была очень важной.

— А ты здесь сколько уже?!

— Да я не считал… Месяца два, наверное.

Остановившись, Макс начал лихорадочно вспоминать последнее, что увидел на Земле. Как кто стоял, какое расстояние между ними было.

Жорик, тоже остановившись, удивленно спросил:

— Ты чего?! Пошли! Сам говорил, что аж умираешь, так пить хочешь, а теперь остановился!

— Я думаю. Ты тогда склонился над светляком. Совсем рядом был. Так?

— Ну вроде так.

— Я стоял за тобой и отталкивал Леру назад, подальше от светляка. Когда вспыхнуло, я еле до нее рукой доставал. Выходит, она тоже здесь окажется через пару месяцев?

— Может так. А может через полгода — не угадать с этим: быстро никогда не делается, а затягивается надолго часто. И не обязательно, что вообще появится. Хотя кто его знает… Может абсолютно всех сюда бросает, кто рядом был, но вот везет не всем.

— Анфиса?

— Не только. Хотя Эн говорит, что не всех светляк забирает. Ну? Ты так и будешь столб изображать, или пойдем?!

— Пошли.

— Макс — там, в штабе, с тобой из старших кто-нибудь говорить будет. Ты там сильно не быкуй — здесь так не принято.

— В смысле не быковать?

— Ну мало ли что там всплывет при разговоре, — уклончиво ответил Жора и перевел разговор на другую тему: — Тебя на дальний буй кинуло?

— Да. Вчера. Думал умру — нигде воду найти не смог.

— Не повезло тебе — оттуда в одиночку давно уже никто не выбирался. Далеко и трудно. Да и откуда узнать куда идти надо?

— А ты как добрался? Или на другом буе оказался? На том, который рядом?

— Нет — светляк всех, кто попался, кидает в одно место. Я тоже на дальний попал. Повезло — как раз экспедиция там была, и меня подобрали.

— Экспедиция?!

— Ну, иногда, редко, к дальним буям посылают народ. Светляк ведь когда срабатывает, не только людей хватает, а вообще всякое. Добро разное сюда попадает. Машину может забрать, дерево, или даже здания кусок. Но это редко — в основном мелочевку хватает. Тонет, конечно, многое, а что не тонет, то течением уносит. Но кое-что найти реально, если волны на рифы выбросят. А на дальнем, куда нас кинуло, еще бывает, что людей на камни швыряет. У мертвецов полезного находят много: одежда, вещицы разные, обувь.

Макс не был дураком и на основании скудных слов Снежка и Жоры перед ним начала вырисовываться призрачная картина здешнего существования. Со временем она обрастет деталями, станет цельной, но и сейчас уже многое понятно.

Это Остров Потерпевших Кораблекрушение. Люди заброшенные непонятно куда, неподготовленные, ничем не обеспеченные. Подбирают потихоньку таких как сами и живут дарами кораллового моря.

— Жор — а назад как-нибудь можно попасть?

— Если и можно, то никто не знает как. Будь такой способ, все бы уже на Землю вернулись. Хреново тут жить — сам это поймешь скоро.

— А много здесь людей?

Жора пожал плечами:

— Я не считал. Человек сто пятьдесят, наверное.

Макс попытался присвистнуть, но пересохшие губы подвели — прошипел будто змей разозленный:

— Ну ничего себе! Да к этим светлякам на километр никого нельзя подпускать! Целую толпу уже занесло из-за них!

— Да это разве толпа, — хмыкнул Жора. — К нам хорошо, если каждый сотый попадает.

— А остальные?

— Кто-то гибнет сразу, а кто-то…

Договорить Жора не успел: тропинка вывела к большой поляне. Здесь, окруженный невысоким песчаным валом с баррикадой, стоял поселок. А в нем сразу бросался в глаза… Нет — не дом. Прав был Снежок — ни с чем такое не перепутаешь и мимо точно не пройдешь. Будто половинка исполинской груши, уложенная на срезанную сторону, причем кожура фрукта состояла из миллионов матово-черных многоугольных чешуек беспорядочно топорщащихся в разные стороны.

Сооружение на вид казалось таким же старым, как встреченные до этого трубы, но, в отличие от них, не было заброшенным: широкий пятиугольный проем в боку "груши" задернут плотной занавеской из пальмовых листьев, переплетенных водорослей, травяных стеблей и ветхого тряпья. Над ним устроен навес из веток кустарников щедро обмазанных слоем какой-то черной субстанции — вроде асфальта.