Рай для неудачниц

Тоня поторопилась воспользоваться приглашением. Раби повел ее за дом, в глубину сада. Там, под раскидистой яблоней, стоял добротный деревянный шезлонг, накрытый толстым стеганым покрывалом. В нем спиной к ним полулежал человек.

– Вот, – указал пальцем домоправитель. – Десять минут – и я прихожу!

Тоня обошла шезлонг справа и остановилась. Андрей, похоже, дремал, заботливо укутанный в шерстяной плед, и потому не почувствовал ее появления. Как же он изменился со дня их последней встречи! У Тони защемило сердце, когда она одним взглядом охватила его худое тело и осунувшееся лицо. Казалось, его белые волосы сливаются с лишенными здоровых красок лбом и щеками. Но несмотря на все это, Андрей, как ни странно, выглядел моложе, чем она ожидала. Значит, он перенес какую-то серьезную операцию? Внезапно глаза больного распахнулись. Тоня на мгновение задержала дыхание. Взгляд широко открытых глаз Андрея, голубых и прозрачных, всегда действовал на нее так. Она испытала легкое раздражение оттого, что и сейчас, похоже, ничего не изменилось.

Безучастное выражение, какое бывает у людей, только что очнувшихся ото сна, изменилось, как только Андрей выхватил глазами из золотисто-зеленого окружения сада невысокий женский силуэт. Он еще испытывал трудности с фокусировкой зрения – Шилов говорит, что это пройдет со временем, однако ощущения, надо сказать, пренеприятнейшие!

– Здравствуй, Андрюша! – произнес знакомый голос, и смутный силуэт стал приобретать знакомые черты.

– Тоня – ты?!

Она изменилась. Не то чтобы постарела, но черты лица стали менее четкими. Немного располнела, но это ее не портило. Отпустила волосы, и теперь они крупными локонами вились по плечам. И еще в них появилось много седых прядей.

– Ну, не надо встречать меня так, будто я восстала из мертвых! – улыбнулась Тоня, ласково коснувшись рукой его щеки. Пальцы ее были холодными и сухими. – Я живу в том же городе, всего в получасе езды от тебя, помнишь? Нет, ты уж сиди, пожалуйста, – предупредила она, заметив, что Андрей пытается подняться, – а не то твой «охранник» меня прибьет – он и так отвел мне всего десять минут для разговора, и я попробую уложиться в срок.

– Ты могла хотя бы позвонить! – упрекнул он ее, с видимым облегчением откидываясь обратно на спинку шезлонга: несмотря на внешнюю браваду, с которой Андрей встречал порою навязчивую заботу Раби, он чувствовал, что ослаб сильнее, нежели готов признать.

– А я звонила, Андрюша, но твой мобильный все время отключен, а по домашнему отвечает автоответчик.

– Это Раби, – вздохнул Андрей. – Он почище мамаши будет: сюда не ходи, это не ешь… А я-то думаю, почему никто не звонит, не приходит!

– Да уж, – согласилась Тоня, – он охраняет тебя как пес, это верно! Прости, я не предполагала…

– Ерунда!

– Да нет, Андрюша, не ерунда. Тебя оперировали, а я даже ничего не знала!

– Откуда тебе знать? Я никому не сообщал. Так что заставило тебя приехать, Тоня? Ты же не проведать меня пришла?

Она взглянула на него из-под ресниц, не поднимая глаз. Да, он не мог ожидать, что она захочет его навестить просто так. Их расставание прошло тяжело и болезненно – для нее, и, хотя с тех пор минуло двадцать семь лет, Тоне сейчас показалось, что это произошло только вчера.

– Ты прав, – кивнула она. – Я по делу. Вернее… Мне нужен ОМР – так ведь называется организация, которую ты возглавляешь?

Прежде чем Андрей успел ответить, Тоня продолжила:

– Это касается Гены…

– Генки? – удивленно поднял брови Андрей. – Как он, кстати?

Тоня подняла на него глаза, но тут же отвела их в сторону и быстро ответила:

– Гена умер, Андрюша…

– Что?! Как…

– Его убили.

Андрей, казалось, не мог переварить эту новость. Он побледнел еще больше, хотя это и казалось невозможным, и Тоня испугалась, что станет невольной причиной ухудшения его состояния. Возможно, Раби не зря так ревностно охраняет его покой? Словно прочитав ее мысли, домоправитель вывернул из-за угла дома и решительно направился к ним.

– Десять минут! – провозгласил он, постукивая узловатым пальцем по циферблату часов на запястье. – Пора!

– Уйди! – глухо произнес Андрей, не оборачиваясь.

Раби обиженно поджал губы, и Тоня послала ему виноватую полуулыбку.

– Нельзя… – начал снова домоправитель, но Андрей тихо прервал его:

– Уйди – нам надо поговорить. И не появляйся, пока я не позову.

Какое-то мгновение казалось, что Раби не послушается, но пару секунд спустя, тяжело вздохнув, он все же развернулся и неохотно двинулся в том направлении, откуда появился.

– Что… как – Генка? – спросил Андрей, как только сгорбленная от обиды спина домоправителя исчезла за домом.

– Я не знаю. Понимаешь, это случилось почти месяц назад…

– Месяц?! И ты сообщаешь мне об этом только сейчас?

– Прости, мне было ни до чего! Кроме того, я звонила, чтобы сообщить о похоронах, но телефон…

– Да-да, понятно, – пробормотал Андрей. – Продолжай!

– Мы и в самом деле давненько не общались, я понимаю. Гена перешел работать в частную реабилитационную клинику.

– Лечить наркоманов?

– Нет, эта клиника другого рода. Она называется «Сосновый рай» – может, слышал?