Рай для закалённых (СИ)

А больше меня ничто не спасет!.. Я буду с ума сходить от боли, думая об Игоре, ведь вчерашняя прогулка лишь позволила мне восстановить дыхание после удара и жить дальше, но мне не нужна такая жизнь! Жестец... Не проходит. И не пройдет. Если буду пытаться жить нормально - не пройдет. Но умирать из-за тонкошеего придурка, пусть самого прекрасного на свете - глупо. Лучше мучиться, всем врагам назло...

Черт! Я НЕ ХОЧУ, ЧТОБЫ ЭТО БЫЛО СО МНОЙ!

Хотя... Чего же я ждала от жизни? Я настолько никчемная, что собственная мать меня бросила, не дорастив даже до двух лет - не захотела любить. Я только изо всех сил стараюсь выглядеть сильной и успешной, но на самом деле я полный ноль, не заслуживающий даже внимания.

Снежинки, хоть вы сделайте что-нибудь сильное - взлетите еще чуть повыше...

Вдруг в "тишине" раздался голос Кастора:

"Лора, если тебе не сложно..."

Пришлось ответить:

"Я слушаю".

"Хорошо. Мне придется задержаться на работе, но я должен был приготовить ужин для Ангелины и Георгия. Обычно Ангелина справляется сама, но она третий день плохо себя чувствует. Георгий готовить не умеет. Выручишь?"

Нет, обреку беспомощных стариков чувствовать себя забытыми и ненужными, а сама тут буду собственными слезами упиваться.

"Конечно. Уже еду".

"У Ангелины диета. Все нужные продукты на второй полке в холодильнике, а рецепты... где-то там же... были".

Неуверенность Кастора в последних словах "прозвучала" настолько комично, что мне расхотелось плакать. Это еще успеется, на это вся жизнь впереди. А сейчас надо быстро домой.

Через полтора часа я уже стучалась в добротную деревянную дверь в дальнем конце коридора, придерживая коленом поднос с четырьмя дымящимися тарелками.

- Войдите! - ответил встревоженный голос - звонкий и надтреснутый, именно такой, каким я представляла себе голос бабушки.

Приложив немыслимое усилие, чтобы сохранить равновесие и не перевернуть поднос, я открыла дверь. В лицо пахнуло свежестью.

Их комната оказалась неожиданно просторной и светлой. С желтыми, в скромный мелкий цветочек, обоями и кремовыми шторами, мебелью из светлого дерева, белой кружевной скатертью на столе, рядами книг на двух длиннющих полках она концентрировала в себе весь смысл понятия "уют" - то, чего у меня дома Медее удавалось добиться с трудом и лишь на время. Ну, то есть, там, где был мой дом...

Георгий сидел за столом в деревянном кресле, обитом пасторальным гобеленом, и читал книгу. Он был одет, как вчера, только без куртки, которая висела рядом с другой добротной деревянной дверью, той, что выводила во двор. В комнате была еще третья дверь, вернее, дверной проем, и за ним виднелась большая кровать, застеленная бардовым покрывалом.

Ангелина полулежала на кушетке - худенькая старушка с аккуратно уложенными седыми волосами и болезненным бледным лицом, в коричневом домашнем костюме и шерстяных носках ручной вязки. Разглядев меня, ее глаза вдруг залучились - так показалось из-за мгновенно собравшихся вокруг них длинных морщинок и преобразившей лицо искренней широкой улыбки.

- Добрый вечер, - поставив поднос на стол, улыбнулась я в ответ. - Меня зовут Лора. Вот ваш ужин, извините, что так поздно.

- Добрый вечер, - удивленно ответила Ангелина. - А где Кастор?

- Задерживается на работе.

Георгий отложил книгу, с удовольствием потянулся, потом помог жене встать с кушетки и заботливо усадил ее в другое кресло.

- Лора, вы поужинаете с нами? - спросил он.

Такая вот радость во взгляде и вторая добрая улыбка за целый день - то, что мне сейчас было нужнее всего на свете. Они действительно очень хотели, чтобы я побыла с ними.

- Конечно, - сказала я и сходила на кухню за пятой тарелкой, уже для себя. Заодно принесла подоспевший чайник.

Бедные старики и правда успели проголодаться. Они принялись за ужин с аппетитом, в котором я почувствовала благодарность.

- Спасибо, Лора, очень вкусно, - похвалила Ангелина и посмотрела на меня очень внимательно: - Вы ведь теперь живете здесь?

- Да, я тоже попала под опеку, - попытка сделать из катастрофы анекдот вышла неказистой.

Лицо Ангелины стало серьезным.

- Кастор - хороший мальчик, - резюмировала она.

Эта ремарка почему-то царапнула: будто он хороший в отличие от меня. Так великодушен, что подобрал на улице драную кошку. Да что я сделала-то?! Глаза стали наполняться слезами.

- Ой, я вас обидела...- растерялась Ангелина. - Простите, пожалуйста!

Пришлось сцепить зубы и кивнуть:

- Нет, ничего.

Георгий перевел взгляд с жены на меня и вдруг вздохнул.

- Лора, мне бы хотелось думать, что мы с вами... с тобой будем хорошими соседями. Когда решишь, что нам с Ангелиной можно доверять, ты расскажешь, что с тобой стряслось.

Я снова кивнула. Участие выражено несколько витиевато, но это не главное.