Рай – это белый конь, который никогда не потеет (ЛП)

Мужчина и женщина, черта с два они равны! Только если они живут по разным адресам. Вот ошибка, которую совершают пары. Я хочу сказать, что, выражаясь резко, наверное, правильно, что женщина должна быть рабой мужчины. Не в буквальном смысле, что мужчина должен ее бить кнутом, а она должна становиться на колени и говорить: «Люблю»; рабой потому, что она сама хочет быть рабой, и это будет правильно. Рабой любви, потому что ей это в радость. Ясно, однако, что она, если решит больше не быть рабой, может ею не быть. Между тем, ошибка многих мужчин в том, что они думают, что мужчина может делать все, что угодно: «Могу оставить ее дома, а сам пойти в бар. Она должна сидеть дома, а я – выходить, когда пожелаю». Э нет!, он ошибся. То есть: «Ты моя раба? Тогда я сделаю все, чтобы тебе все больше нравилось быть моей рабой». И тогда ясно, кто больше раб? Женщина или мужчина, если есть любовь? Может, мужчина и больше.

Думаю, что и горести могут быть игрой, когда есть любовь. Возьмем появление детей, например. Это не горе в собственном смысле, но, однако, это горесть в смысле того, что появляются заботы, ответственность. Не могу подобрать другого слова: это горести. Когда рождаются дети, которые должны принести в семью радость, к сожалению, это неправильно истолковывается, или женщиной, или мужчиной. Я считаю, что в этом случае чаще женщиной. Потому что, что происходит? Нет детей? Тогда оба свободны, свободны делать, говорить и придумывать что угодно. Все для любви. Появляются дети, и женщина настолько рада иметь ребенка, что желает показать мужу, какая она прекрасная мать, и теряет из вида одну очень важную вещь. Теряет из вида все основания, приводящие к появлению детей.

Беременная жена и невежественный муж

Может быть, женщина, когда рождается ребенок, чувствует себя немного одиноко. Этому сопутствует одна мужская ошибка. Ошибка, которую совершает мужчина еще до рождения ребенка. И я, в свою очередь, допустил эту ошибку. Потом я много читал об этих вещах, ну, хотел попытаться понять. Например, мужчина, конечно, не отдает себе отчета, какие мысли приходят в голову женщине, когда она в интересном положении. Даже о клаустрофобии, потому что, в некотором смысле, у нее в животе есть нечто, что растет, и, наверное, иногда ее мучит желание освободиться от той тяжести, которая в ней, которую она носит постоянно, и которая растет, что ей надоедает. И она даже не может объяснить мужу, что хотела бы освободиться от этого, но не может. Должна поневоле ждать девять месяцев. Девять месяцев, это долго, когда тревожно. Потому что, когда страшно, иногда и минута – это слишком. И что происходит? Муж, так как он невежествен, думает: «Не она первая. С сотворения мира, миллионы веков женщины рожают детей. Так всегда было, теперь ее черед. Пусть она не беспокоится!» Вот и нет, здесь муж должен проявить максимум предупредительности, звонить, заботиться о женщине: «не садись туда, тебе это вредно. Подожди, послушай меня…». Таким образом, чтобы женщина думала: «Со мной ничего не может случиться, потому что у меня такой муж, что готов за меня выпрыгнуть с пятого этажа». Тогда женщина меньше страдает от тревоги и, безусловно, находит сочувствие и ощущает себя действительно защищенной. Потому что мужчина должен ее защищать, особенно в том, что является для женщины, может быть, важнейшей фазой: привести в мир еще одну жизнь. А что на деле? На деле муж ничего этого не делает. Пожалуй, сидит себе в удобном кресле, и жена, так как она его любит, думает: «Он поступает так, но это не нарочно». Правда, что не нарочно, а по невежеству. К сожалению, это невежество способствует отчуждению между ними. Муж думает: «Чего хочет моя жена? Я ей ни в чем не отказываю. Если хочет в кино, я ее веду. Хочет шубку – я покупаю…» Но он не знает, что не в шубе дело.

Иокаста в окне

Дети – следствие любви, результат, который, по-моему, не должен превосходить любовь в паре. Отчего так происходит? До детей ты идешь на работу и, возвращаясь домой, думаешь: «Сейчас она дома и ждет меня у окна. «Привет, заходи», а потом она откроет дверь, мы обнимемся и все такое». С рождением ребенка, ясно, что ей теперь затруднительней ждать у окна, но она должна продолжать делать это, пусть даже ребенок вырывается у нее из рук. Она должна сказать кому-нибудь: «Возьми, подержи ребенка, а то сейчас придет мой муж, и мне надо встретить его у окна». Однако же, все происходит иначе. Ее нет у окна, и муж ничего не говорит, потому что подсознательно считает, что это правильно. Потому что он не анализирует проблему глубоко, что же происходит. И это, по-моему, первая пробоина, первая брешь в семейной лодке. Затем он звонит, а женщина в это время кормит ребенка – почему нет? – и она говорит, потому что и она тоже невежественна, говорит про себя: «Подождет он, подождет. Все равно он знает, что я сейчас кормлю ребенка. Ребенок в первую очередь. Потому что ребенок маленький, а он большой».