Рай, который тебя убивает

— Получается, что планета получила очень мощный удар, отчего её психика… ну скажем так «поплыла».

— Совершенно верно, это произошло на энергетическом уровне, а на физическом, один за другим начали оживать уже остывшие вулканы на море и на суше, выбрасывая в воздух миллионы тонн пепла. Вся инфраструктура планеты была порушена в первые же часы. Миллиарды обитателей нашей планеты погибли сразу, остальные я думаю, ненадолго их пережили.

Он, как и Сергей, не отрываясь, смотрел на орбитальные снимки планеты, которую медленно затягивали шлейф пыли. Гигантские цунами, хорошо видимые из Космоса, одно за другим шли и шли приступом на берега, сметая всё на своём пути.

— Ужасная картина! — только и смог сказать Никитин, наблюдая за этим кошмаром.

Кадры постоянно сменяли друг друга, показывая разные полушария планеты. То вдруг в кадр попадали огромные рушащиеся здания и стаи машин, круживших в воздухе. Никитину, почему то запомнились их ярко-желтые, кричащие цвета, спокойных тонов было очень мало.

— Судя по имеющейся информации в момент катастрофы, большинство членов планетарного правительства бежало с планеты. Всевозможные службы, которые занимались природными катастрофами, просто не оказались готовыми к таким масштабам охватившего планету бедствия…

— Получается, что в этот мир вы попали через портал? — догадался Сергей.

— Ты прав. Портал открылся во время молитвы в одном из самых больших храмов. Также нам было объявлено, что бы мы взяли с собой всё необходимое и шли в этот мир, и что переход закроется сутки спустя.

На следующем кадре возникло огромное голубое зеркало, раз в десять превышающее зеркала порталов, через которые он проходил.

— За это время через портал смогли пройти порядка двадцати миллионов жителей Слео. Так мои предки очутились в этом мире.

Фали вновь стал неторопливо перемещаться по помещению.

— Нам открыли портал в очень хороший мир, который практически во всём соответствовал нашей материнской планете. Уже второе тысячелетие как мы живём в этом мире, и он стал нашим новым домом.

— Но за два тысячелетия вы так и не смогли достичь ближайших звёзд?

Фали улыбнулся и мягким движением немного развёл перед собой руки. На миг между ними появилось изображение планеты, но тут, же исчезло.

— Не совсем так. Первоначально нашим предкам очень тяжело пришлось. Прихваченная с собой техника стала быстро отказывать в этом мире, и цивилизация оказалась отброшенной назад.

Понадобилось почти триста лет, прежде чем мы смогли вновь подняться к звёздам. Ещё через двести лет, мы вплотную подошли к теории гиперпрыжков, но оказалось что в этом секторе Галактики, где мы очутились, гиперпрыжки невозможны. Они возможны только в пределах этой звёздной системы и то на небольшие расстояния. На обычных досветовых движителях мы отправляли экспедиции и исследовательские станции к ближайшим мирам, ещё тысячелетие назад. Выяснилось, что зона подавления гипера, тянется во все стороны примерно на триста световых лет, после этого эта зона кончается и можно использовать гиперпространственный двигатель. Мы проводили такие эксперименты.

Фали протянул руку, и стакан быстро заскользил к нему. Сделав глоток, он продолжил:

— После этого было построено несколько крупнотоннажных звездолётов и несколько тысяч энтузиастов отправились путешествовать в состоянии стазиса протяжённостью в триста лет. После чего они пробуждались, и дальше запускался гипердвигатель. Из четырёх экспедиций двум удалось отыскать пригодные для жизни планеты и основать жизнеспособные колонии. С двумя другими экспедициями связь была потеряна. Мы систематически обмениваемся пакетами информации с нашими колониями, когда возникает «окно» для установления гиперсвязи.

— А можно показать ту часть Галактики, где мы сейчас находимся?

Что-то ему не давало покоя — эти три яркие звезды, расположенные в виде треугольника и туманность похожая на слегка раздувшийся вопросительный знак. Точно — это в нём заговорила память пилота Зосана, мозг рептилий был хорошо приспособлен, что бы решать всякие тригонометрические задачи.

— Тогда получается… — он подошёл к ближайшей стене-монитору и мысленно стал подавать команды, изменяя шаг за шагом, масштаб этого сектора Галактики, потом принялся перемещать их под другим углом. Добившись нужного ракурса, он попросил смоделировать вид звёздного неба, если бы он находился в некой системе.

На минуту изображение зависло, но землянин уточнил запрос, что бы были видны только наиболее крупные и яркие звёзды с туманностями. После уточнения дело с моделирование у ИРов пошло быстрее и ещё пару минут спустя перед ним предстало изображение которое хотя и несколько отличалось от того звёздного неба которое он помнил памятью Зосана-пилота, но было вполне узнаваемым.

Расхождения, конечно, были — туманность за эти миллионы лет из тонкого вопросительного знака превратилось в крупный апельсин, а равнобедренный треугольник из тех ярких звёзд, чуть вытянулся.