Рай на краю океана

Лайонел-Стейшн располагалась в Макароа, на западном берегу озера Пукаки. Поместье занимало бухту у впадения реки Макароа в озеро, и вокруг господского дома, так же как и вдоль озера до высокогорья МакКензи, простирались пастбища, где паслись овцы Сайдблоссомов. Слуги в доме были исключительно из маори, но, судя по всему, деревня туземцев находилась не очень близко: люди спали во временных постройках в Лайонел-Стейшн. Даже Илейн, которая не слишком хорошо разбиралась в обычаях маори, могла бы сказать, что это вело к частой смене прислуги. Маори были привязаны к семье, их тянуло назад, в племя, несмотря на то что они работали на пакеха. Ожидавшая их сегодня прислуга состояла по большей части из других людей, чем те, что запомнились Илейн по прошлому визиту. По дороге Зои ругалась, жалуясь, что ей приходится постоянно нанимать на работу новых людей. Впрочем, ей это удавалось, поскольку новые слуги, как и прежние, вели себя безупречно. За ними следила экономка-маори: Илейн узнала пожилую женщину, которую зимой ей представили как Эмере. На ее лице была татуировка, но даже без традиционного украшения маори она выглядела бы мрачно. У нее были длинные черные распущенные волосы, в которых уже появились белые нити, – необычно для служанки при такой строгой хозяйке, как Зои, ценившей западную одежду и даже настоявшую на том, чтобы горничные носили чепчики. Однако Эмере, похоже, командовать собой не позволяла. Она казалась самоуверенной и при встрече смерила Зои и Илейн оценивающим взглядом бездонных невыразительных глаз.

Илейн поздоровалась с ней так сердечно, насколько это было возможно после такого путешествия. Нужно построить хорошие отношения хотя бы с прислугой; совсем без друзей в Лайонел-Стейшн будет плохо.

Впрочем, Томас не оставил ей времени для долгого вступления.

– Идем, Илейн, я покажу тебе, где мы будем жить. Я велел обставить западное крыло исключительно для нас. Зои была так мила, что помогла мне с мебелью.

Илейн, которая после первой ночи в одиночестве стала не такой запуганной и послушной, а начала сердиться на такое обращение, недовольно пошла за ним.

Томас замер перед входом; дверь в западное крыло вела из шикарно обставленного холла.

– Перенести тебя через порог? – с усмешкой спросил он.

Илейн почувствовала, как в душе закипает ярость.

– Прибереги свою романтичность для интимных часов! – резко ответила она.

Томас удивленно посмотрел на нее, затем взгляд его стал настороженным, в глазах блеснула злость. С непривычным мужеством Илейн ответила на его мрачный взгляд.

Как и ожидалось, в западном крыле было полно цветочных воланов и темной точеной мебели. Ни то, ни другое не отвечало вкусам Илейн. В обычной ситуации ей было бы все равно, поскольку она предпочитала проводить время на улице, а не в доме. Если же она читала интересную книгу, то практически не замечала ничего вокруг. Но теперь Илейн возмутилась.

– А я могу изменить обстановку, если мне что-то не нравится? – спросила она, и тон получился агрессивнее, чем ей хотелось.

– А что тебе здесь не нравится? – поинтересовался Томас. – Обстановка выполнена в самом лучшем вкусе, все, кто смотрел комнаты, сошлись на этом. Конечно, ты можешь поставить свою мебель, но…

– Может быть, у меня не особенно изысканный вкус, но я люблю видеть собственные руки! – заявила Илейн и решительно раздвинула в стороны тяжелые шторы. Для этого ей потребовалось немало сил, поскольку Зои предпочитала тяжелые бархатные полотна, совершенно исключавшие внешний мир. – По меньшей мере это точно нужно убрать!

Томас смотрел на нее, и его взгляд, казалось, гипнотизировал ее. Неужели неделю назад она предполагала ранимость за этим непроницаемым выражением лица? Его тайны уже успели раскрыться. Может быть, в детстве Томас действительно чувствовал себя потерянным и одиноким, однако он нашел способ получать то, что ему нужно.

– Мне нравится, – раздраженно заявил он. – Я прикажу принести твои вещи. Лучше сразу скажи слугам, куда их поставить. – И с этими словами он отвернулся, оставив Илейн униженной и испуганной, поскольку угроза в его голосе была совершенно неприкрытой.

И что ей теперь делать со всем своим приданым? И из-за ссоры Томас даже не показал ей их общие комнаты. Илейн отчаянно оглядывалась по сторонам.

– Я могу чем-нибудь помочь вам, мадам? – донесся от входа чопорный, но очень молодой голос. – Я Паи, ваша горничная. По крайней мере должна ею быть, если вы не против, так сказала миссис Зои…