Рай на заказ

— Изучив ящериц Lepidodactylus, я сосредоточила все внимание на утконосе как идеальном переходном звене. И это было правильно. Его яйца изначально выдерживали радиацию в шестнадцать баллов из двадцати. Решение было найдено. Я продолжила работу в этом направлении и получила «мышиные яйца».

В зале нарастал шум. Люди повторяли слова «мышиные яйца», словно пытаясь убедить самих себя, что это вообще возможно.

Еще один журналист попросил микрофон:

— Но все-таки... Как же получить яйцо, из которого вылупится мышь? Ведь генетический код так просто не изменишь.

— Раньше все живые создания появлялись за свет из яиц. Все мы — потомки рыб, ведь до появления континентов вся поверхность планеты была покрыта водой. Поэтому у всех млекопитающих в глубине клеток записана крохотная генетическая программа, позволяющая перейти к подобному способу воспроизводства. Достаточно было найти ее точное местонахождение в цепочке материнских генов и осуществить принудительный запуск.

Второй журналист вновь завладел микрофоном:

— Но, уважаемая госпожа Валлемберг, осознаете ли вы, что заставлять мать, рождающую живое потомство, откладывать вместо этого яйца... просто чудовищно?

— Вы слышали последние выпуски новостей? Вполне возможно, что у нас уже нет выбора. Уважаемый господин журналист, я тоже хочу задать вам вопрос. Кто большее чудовище: военный, угрожающий уничтожить миллионы людей при помощи атомной бомбы, или ученый, заставляющий мутировать мышей, чтобы те начали откладывать яйца?

В зале раздались крики. Одни возмущенно свистели, другие аплодировали. Заметив смущение Мадлен, ведущий вмешался:

— Полагаю, мы должны отпустить Мадлен Валлемберг. Она нуждается в отдыхе. В последние месяцы у нее было много работы.

Мадлен сделала шаг назад.

Профессор Рейнуар схватил приз и поднял его высоко над головой:

— Спасибо всем, и особенно жюри. — И передал крылатый мозг Мадлен, которая не могла скрыть своего волнения.

Девушка спустилась со сцены и, крепко сжимая в руках статуэтку из позолоченного металла, устремилась в боковой коридор. Ее мать и Кевин направились было за ней, однако она попросила их уйти, объяснив, что хочет побыть одна.

Навстречу Мадлен выскочили фотографы. Она сбросила туфли на высоких каблуках и побежала прочь по длинным коридорам Опера-Гарнье. Очутившись у центрального входа перед величественной каменной лестницей, Мадлен обнаружила, что все двери на улицу заперты. Тогда она бросилась к боковым дверям в поисках запасного выхода. Заворачивая за угол в коридоре, предназначенном для пожарных, она вдруг налетела на мужчину в смокинге, который, казалось, ждал именно ее.

— Добрый вечер, госпожа Валлемберг.

— Дайте мне пройти, — произнесла Мадлен, поднимая статуэтку, словно готовилась ударить ею незнакомца.

Мужчина не сдвинулся с места:

— Я ждал вас. Мне нужно сказать вам нечто очень важное. Именно вам, госпожа Валлемберг.

Незнакомец произнес это твердым, решительным голосом. Он не был похож ни на журналиста, ни на фотографа, ни на поклонника. Ему было около сорока лет. Мадлен успела заметить подтянутую фигуру и атлетическое сложение. Незнакомец был довольно привлекателен и выглядел почти щеголевато: тщательно подстриженная, ухоженная бородка отливала серебром.

Мадлен шагнула вперед, но широкоплечий незнакомец закрыл собой узкий коридор:

— Госпожа Валлемберг, вы в опасности. Я полагаю, что в ближайшие дни вам потребуется помощь. Тогда позвоните мне.

Он протянул ей визитку, но Мадлен не взяла ее:

— Дайте мне пройти!

Мужчина настойчиво протягивал ей визитную карточку. Мадлен уступила и взяла ее.

— Там указан номер моего мобильного телефона, — сказал незнакомец.

Мадлен Валлемберг посмотрела на визитку:

— Вы — военный?

— Полковник Пантель, к вашим услугам.

— Хотите, чтобы я работала на армию? — насмешливо спросила Мадлен и разорвала визитку. — Даже не мечтайте...

— Госпожа Валлемберг, вы не правы. Не стоит плевать в колодец, даже если вы уверены, что никогда не будете из него пить.

— Пропустите меня!

— Главное, помните — в ближайшие дни вы должны быть особенно осторожны.

— Это угроза?

— Нет, просто совет. Не спешите делать ложные выводы. Мы с вами по одну сторону баррикад.

С этими словами мужчина наконец посторонился и позволил Мадлен пройти.

В одиннадцать часов вечера Мадлен Валлемберг сидела в парижском метро — в вечернем платье, босая, с туфлями в руках. На коленях у нее лежала статуэтка Фельдмановской премии — все тот же крылатый мозг.

Девушка жалела, что забыла взять сумочку, в которой остался кошелек. Ловить такси без денег не имело смысла. Да и вообще, в такое время и в таком виде вообще останавливать машину не стоило. И Мадлен решила ехать на метро, перепрыгнув через турникет.

Никто вокруг не обращал внимания на ее нелепый вид.

«Я победила. Но они ничего не поняли. Они не понимают, что именно я делаю. Они видят лишь цифры и имена. А ведь я, черт побери, говорю им о будущем нашего вида!»