Рай на заказ

– Все рухнет? Мне плевать. Человечество может катиться к черту, пока я получаю удовольствие от моего «харлея» и сигары «Ромео и Джульетта».

– Видишь, это нелегко! – вздохнула Сабрина Альварес. – Прошу тебя, спаси моего отца. Он не понимает, что делает.

У меня мелькнуло желание отправить экстренный вызов в полицию, освободив одного из смс-воробьев, которых я держал у себя в машине, но Сабрина казалась настолько взволнованной, что это остановило меня.

– Это… хм… преступник, загрязняющий окружающую среду, – заявил я.

– Это мой отец, – ответила она.

– Он увеличивает дыру в озоновом слое!

– Он как ребенок!

– То, что он делает, может спровоцировать конец света.

– Он не отвечает за свои поступки.

– Мой гражданский долг – заявить о нем властям. Если я этого не сделаю, то стану соучастником преступления и моя жизнь окажется под угрозой.

Она подошла ко мне так близко, что я почувствовал запах ее духов.

– Мне очень жаль, Сабрина. Думаю, ты просто не понимаешь, какую катастрофу может вызвать этот человек.

– Я понимаю, что такой мужчина, как ты, может сделать для такой женщины, как я.

Она посмотрела на меня, и я увидел вызов в ее глазах.

– Я должен сообщить о нем куда следует.

– Ты должен спасти его.

– За каждого разоблаченного врага окружающей среды обещают заплатить десять тысяч.

– Я обещаю тебе особую награду: десять тысяч поцелуев.

Старик, усмехаясь, слушал нас, будто все это его не касалось. Казалось, он занят только своей сигарой и наслаждением, которое получал от нее. Внезапно, словно ему в голову вдруг пришла какая-то идея, он ринулся к холодильнику, вытащил холодный бифштекс и с аппетитом сожрал его прямо у меня на глазах. Из куска, который он ел, тек кровавый сок, и это не оставляло ни малейших сомнений: это был вовсе не соевый паштет. Это был кусок, отрезанный от трупа быка. Старик одновременно жевал мясо, курил и пил.

– О’кей, – сказал он c набитым ртом, тыча гаванской сигарой мне в грудь. – Я согласен закопать мой «Харлей – Дэвидсон», запас бифштексов и коробку сигар. Но при одном условии.

– Слушаю вас.

– Я хочу, чтобы молодой представитель нового поколения узнал, какое счастье сжимать ногами ревущий «Харлей – Дэвидсон» марки «фантом» с двигателем объемом 1200 кубических сантиметров.

– Как это понимать?

– Я имею в виду вас.

– Но это запрещено!

– Это условие, выполнение которого обеспечит восстановление порядка. Поверь, когда этот приятель между бедрами, ощущения круче, чем когда ты с женщиной! Хо-хо!

Я сделал шаг назад.

– Чего вы боитесь? Узнать, каково это, или нанести вред окружающей среде?

В этот момент Сабрина крепко прижалась ко мне:

– Умоляю, сделай, что он велит, – и все закончится. Я хорошо тебе заплачу. И потом, дракон ждет тебя.

Дракон…

Перед моим мысленным взором вспыхнули все безумные картины прошедшей ночи. Когда я раздел Сабрину, то увидел татуировку у нее на спине – дракон в окружении обнаженных женщин посреди сада, полного экзотических цветов. Она сказала мне: «Это экран, и в самый жаркий момент действия вы будете наслаждаться еще и произведением искусства». И занимаясь с ней любовью, я поймал себя на том, что разглядываю мельчайшие детали роскошной татуировки на ее нежной коже.

– О’кей, – сказал я, – но только один круг. А потом мы уничтожим все улики. Включая бифштексы.

Пожилой «Ангел Ада» передал мне черную куртку и включил автомагнитолу. Он сказал, что это саундтрек к легендарному фильму «Беспечный ездок». Потом он протянул мне шлем и воткнул в зубы сигару, которую тут же поджег. Я кашлял, сосредоточив все внимание на двухколесном механизме.

Сабрина Альварес подбадривала меня жестами, а ее отец был в полном восторге от того, что я согласился хотя бы попробовать.

Он объяснил мне, как трогаться с места, тормозить и переключать скорости. Сначала я двигался потихоньку, учась удерживать мотоцикл, чтобы он ехал, куда мне надо. «Харлей – Дэвидсон» производил чудовищно много шума и дыма, дымила и моя сигара. Однако я почувствовал, как внутри меня возникает некое новое ощущение. После первого круга мне захотелось сделать второй, затем третий. Я переключал скорости, заставляя механического монстра реветь еще громче.

Спидометр показывал 110, 120, 150, 170, 190 и вскоре 200 километров. А затем на нем появились совершенно безумные цифры: 220 километров в час!

Я вновь испытал, теперь в горизонтальной плоскости, те же ощущения, которые пережил при движении по вертикали во время падения после выстрела из катапульты. С той лишь разницей, что на этот раз я мог управлять продолжительностью действа.

Я прибавил ходу, в восторге от того, как мотоцикл встает на заднее колесо, и поймал себя на том, что смеюсь, а моя рука увеличивает громкость автомагнитолы, из которой теперь несся рев группы «Van Hallen», исполнявшей «Eruption»[6], хард-рок в стиле семидесятых.

Альварес-старший, судя по всему, был счастлив видеть, как я предаюсь его излюбленным порокам. Время шло, но я этого не замечал. Композиции в стиле хард-рок звучали одна за другой.