Рай по завещанию

– Знаю. Стоит мне увидеть женщину, и я сразу определяю, – Рэм выпрямился и стукнулся головой о потолок. Еще немного, и его гнев выйдет из-под контроля.

Иден стояла, скрестив руки на груди. Рэм видел нежный изгиб шеи, яркое платье, облегающее молодую грудь. Волосы падали на плечи шелковым каскадом, обрамляя бледное лицо. Губы Иден поблескивали от влаги, в глазах плясали огни ярости. Неожиданно Рэму расхотелось доказывать, кто тут хозяин.

– Где мои вещи? – резко спросил он, чувствуя, как ноют кончики пальцев.

– Но…

– А, вот они, – не обращая на нее внимания, Рэм зажег один из фонарей, свисающих с потолка. Обитый медью небольшой кожаный сундук занял место в дальнем углу между более крупными сундуками Иден. Сделав два шага, Маклин подошел и взял ключ.

– Почему ЭТО здесь? – само присутствие его вещей в каюте казалось чем-то враждебным. – Уберите это отсюда.

– Человек ставит свои вещи в свою каюту, – Рэм открыл крышку, повернулся и бросил на Иден презрительный взгляд, явно причисляя ее к категории СВОИХ ВЕЩЕЙ.

– Это МОЯ каюта, – Иден сжала кулачки, затем резко выбросила руку вперед, указывая на дверь. – Уберите это отсюда! И убирайтесь сами!

– Мы женаты и, как это ни грустно, должны совместно пользоваться дорогостоящими апартаментами в нелегком плавании…

– Мы давали клятву, но мы не муж и жена, – Иден хотелось задеть его. – И нельзя силой…

– Твое замужество, женщина, состоялось, наш союз узаконен так, как и положено в обществе.

– Союз, построенный на обмане и уловках. Я не верю ни одному вашему слову, сэр Рэмсей Маклин, если это действительно ваше имя. Вы задумали жениться на мне с низкими целями, соблазнили, опозорили меня и держите под замком, как преступницу…

– Я сказал правду, – выпалил Рэм, вновь стукнувшись головой о потолок. Довольно сильно.

– Не верю, – она отклонилась, видя, что он приближается, сделала два шага назад. – А эта отвратительная ложь о моей матери! У нее не было любовников до замужества – только мой отец!

– И мой! – резко возразил Рэм. – Я вовсе не горжусь похождениями моего родителя, и никогда не сказал бы об этом, если бы не возникла необходимость. Возможно, это неприятно, но не стоит выставлять меня лжецом из-за предательства моего отца и твоей матери.

– Предательства? – Иден была готова выцарапать ему глаза. – Вы все придумали, лгали, использовали меня с первого момента встречи. Вы обвинили меня в том, что я сплю с собственным братом, предлагали жить с вами, как портовая проститутка. И не раз насильно домогались меня. Пробрались в мою постель! Словно вор! Изобразили нежность и страсть, чтобы доказать, что наш брак действителен. Предатель – это вы! И я не обязана выполнять клятву, которую дала, глубоко заблуждаясь!

– Я не собираюсь больше слушать этот бред. Так или иначе, ты – моя женщина.

– Но не жена! – выдохнула Иден, пятясь к двери.

– Я сказал правду, Иден Марлоу-Маклин, и так или иначе, но тебе придется с нею примириться. И чем быстрее ты сообразишь своим недалеким умом что к чему, тем лучше. Мы будем жить в одной каюте, как мужчина и ЖЕНЩИНА, и тебе придется вести себя достойно.

– Никогда! – ее глаза метали молнии, грудь вздымалась.

Рэм рванулся вперед, обхватив ее, словно клещами, своими мощными руками, прижав к разгоряченному телу. Иден извивалась, требуя отпустить ее, обзывая Рэма самыми ужасными словами, которые только могла придумать.

– Гнусное чудовище… Ты можешь только силой… – она тяжело дышала. – Я никогда не позволю прикоснуться…

Губы Рэма прижались к ее рту, стараясь заглушить все слова. Казалось, это единственный способ подавить сопротивление, продемонстрировать власть над ней. Но тепло извивающегося в его руках тела, оскорбленный жар губ зажгли Рэма так, как это может только Иден Марлоу. Он застонал, сжимая объятия так, что Иден чуть не потеряла сознание. Страсть Рэма разгоралась, как пожар в сухом лесу. Искры этого пожара зажгли Иден, разум, сопротивление, гордость – все исчезло в огне, Охватившем тело. Руки перестали отталкивать Рэма, а наоборот, вцепились в его сюртук, затем обвили узкую талию. Губы ответили на его поцелуи.

Рэм ослабил объятия, ладони пробежали по спине, ягодицам. Жаждущее естество прижалось к ее телу. Иден застонала от наслаждения, колени ослабели. Не прерывая поцелуя, Рэм поднял жену и положил на широкую постель.

Охваченный желанием, он обрушился на Иден, усиливая ее готовность принять его. Легкие, как бабочки, поцелуи щекотали шею, плечи, грудь, которую он высвободил из корсажа. Прикосновение горячего рта к соску натянуло некую невидимую пружину. Ее бедра все сильнее прижимались к его естеству, руки обнимали большое тело, поочередно сжимая то грубую ткань, то мягкие волосы, то небритую щеку. Мужской запах обдавал ее волной, дополняя нестерпимое желание принадлежать ему.

Рэм поднял юбки и коснулся кожи бедер, скользя по влажной бархатистой плоти. Иден вздрогнула, выгнулась под тяжелой ладонью. Он сбросил последнюю преграду – плотный шерстяной килт, с болью ожидая облегчения, не замечая ничего вокруг…