Рай по завещанию

– Теперь старый Брюс будет видеть только меня… и мою милую жену. На пятом месяце беременности. Честного, спокойного, но вынужденного управляться с безумным отцом. Меня, старающегося спасти свой дом. Это увеличит наши шансы, – Рэм рассмеялся.

Смех подхватил Арло, затем Карина. Даже Иден улыбнулась. Это тактика Рэма. Если Гаскелл не будет портить дело, то шансы действительно возрастут.

Отдых был недолгим. На следующий день вновь полился поток аргументов с обеих сторон, который казался бесконечным. Приводились свидетельства о рождении, крещении, смерти, законодательные акты о наследовании. Каждая сторона трактовала упоминание невнятного Закона Макдерсона по-своему. Обстановка в зале суда накалялась, вновь началась перепалка.

Верховный судья Брюс отметил, что Рэмсей Маклин не принял в ней участия, но вряд ли это изменило дело. Когда в конце дня они вышли из здания суда, у Иден упало сердце при виде твердо сжатых губ мужа.

После ужина Рэм и Джеймс ушли на встречу с юристами. Рэм поцеловал жену перед уходом, но она явственно ощутила его тревогу. Иден разделась и легла, но уснуть не смогла, перед глазами стоял Рэм – то идущий по лугам Скайлета, то осматривающий стада овец, то выслушивающий жалобы своих людей. Нежность, с которой он всегда говорил о Скайлете, не давала покоя. И впервые Иден задумалась, что же будет, если Рэм Маклин потеряет Скайлет? Вспомнились слова, что исход дела часто решают не только факты, и сердце упало.

Карина спала в своей комнате, Арло ждал Рэма и Джеймса внизу. Гаскелл храпел за стеной. Иден, так и не сумев уснуть, встала и при свете свечи села перед зеркалом расчесывать волосы. Может быть, обычное, повседневное занятие поможет успокоиться?

Дверь тихо приоткрылась. Вначале она даже не расслышала шороха, но звук шагов заставил вздрогнуть и оглянуться. Пораженная, она увидела, как из темноты выскользнул Иан Барклей.

– Вы?! – глухой шепот сорвался с губ, Иден вцепилась в спинку стула.

– Добрый вечер, миледи.

– Как вы попали сюда? – она встала, торопливо запахивая халат. Лицо стало пунцовым. – Уходите немедленно!

– Разве вы не оставили окно в коридоре открытым специально для меня? – Иан сделал шаг вперед, оценивающе оглядел ее фигуру, роскошные распущенные волосы. – Знаете, когда мы с вами беседуем наедине, я все время чувствую, что на мне слишком много одежды.

– Убирайтесь, Иан, закройте дверь с той стороны!

– Иден, я приложил много усилий, чтобы поговорить с вами, а вы так неприветливы, – его голос стал низким, чувственным. – Понимаете ли вы, как нелегко мне смотреть на вас в суде, где вы изображаете преданную жену?

– Не труднее, чем продолжать этот фарс. И я не изображаю преданную жену, я действительно жена Рэма.

– Иден, в ваших волосах можно заблудиться. Боже, как они великолепны!

– Это невыносимо! – она бросилась к двери, но Иан успел схватить ее, притянуть к себе.

– Иден, моя любовь, вы не всегда были такой строптивой в моих руках, – силой он не уступал Рэму, и без труда удерживал ее. – Не один раз вы таяли в моих объятиях и возвращали поцелуи.

– Иан, я жду ребенка. Ребенка Рэма, – Иден старалась оттолкнуть его. – Отпустите меня!

Он рассмеялся и наклонился для поцелуя, но она отклонилась, не позволяя дотронуться до своих губ.

– Когда-то я зря позволила поцеловать себя. Но теперь не позволю ни вам, ни себе повторить то, что никогда не должно было случиться! – Он, кажется, начал что-то осознавать и ослабил хватку. Красивые черты исказились, глаза загорелись ненавистью.

Он медленно отпустил Иден, и та, чтобы не упасть, оперлась о столб, поддерживающий балдахин кровати.

– Иан! Зачем? Зачем вам все это? Вы светский человек и хорошо знаете, когда женщина хочет спать с мужчиной, а когда – нет.

Иан повернулся к ней, глаза сверкали.

– Важно, чего хочу я. А я хочу вас, Иден.

– Почему? – она покачала головой, не в силах понять мотивы.

– Неужели ваше тщеславие, миледи, требует, чтобы за вами ухаживали? Я должен восхвалять ваши достоинства? Красоту? – в его голосе звучала насмешка.

– Мне нужна только правда, – резко сказала Иден. – Почему вы так жаждете заполучить меня, что даже безразлично, хочу ли этого я?

– Вы принадлежите Рэму.

Это признание поразило ее. Она качнулась, словно от удара. Почему она раньше этого не понимала? Сыновья одного отца, похожие внешне, да и по характеру тоже – все это призывало к соперничеству. И пока они росли, ставки росли тоже, вторгаясь в интимные сферы жизни. Это соперничество, в котором Иан, рожденный первым, всегда был вторым.

– Рэму всегда чертовски везло. Я долго смеялся, когда узнал, что он вынужден заиметь ребенка, поскольку знал о его презрении к плотским утехам. И понял, что наступило мое время. Но он женился, и не на земной женщине, а на соблазнительном персике, красавице, о которой мужчина может только мечтать. Однако всем было ясно – он не знает, что делать с собственной женой. У меня все еще был шанс. И естественно, я хотел бы исправить его ошибки. И заявить о своем праве на Скайлет, а заодно и на…

– Иан, нет.