Андрей нахмурился, на лбу проявились две новые морщины - по крайней мере, я их раньше не замечала... Захотелось срочно разгладить их губами, и я притянула голову мужа поближе к себе. Он попытался отвернуться, но если я вижу цель... остановить меня невозможно. Когда морщины исчезли, я стала целовать его щеки, глаза, нос... ей-ё, как же я его люблю... Слёзы потекли сами собой.
- Маш, ну Маш... - пробормотал Андерсен, явно не ожидавший от меня такого подвоха. - Ну что ты, Маш?
- Ничего, - хлюпнула носом я. - Просто ты собрался меня убивать, а сам не убиваешь... А я жду...
От этого признания муж слегка повеселел. Всё-таки знал он меня неплохо...
- Очень ждёшь?
- Очень, - прошептала я.
- Это хорошо, - самодовольно ответил он, стирая с моего лица дорожки слёз. - Говорят, ожидание неприятностей действует на жертву гораздо эффективнее самих неприятностей.
- А я... странная жертва, - припомнила я его же слова.
- Вот и проверим, - усмехнулся он и легонько дунул мне в ухо.
Мурашки побежали вниз по шее, переползли на плечо... Я попробовала увильнуть, но муж держал крепко. Чередуя слова с действиями, он рассказывал обо всём, что ждёт меня в ближайшем будущем. И, перед тем, как вновь утратить память и чувство времени, я согласилась - ожидание бывает... очень эффективным...
Наши коммуникаторы запиликали почти одновременно.
- Посол...
- Кейст...
Мы нехотя отвернулись друг от друга, дотянулись до своих аппаратов... Андерсен даже героически встал и вышел.
Посол интересовался, когда я вернусь в Ластранцу. Потом спросил, что у меня с голосом. Пришлось врать про холодный ветер на полюсе. И трудности с получением груза.
Когда посол, наконец, закончил разговор, я посмотрела на часы. Ей-ё, уже утро! Окинув взглядом помещение, нашла дверь в душевую, быстро собрала всю одежду и затолкала её в зев добротной стирально-сушильно-гладильной машины. Приняв душ, выскочила на кухню.
Андерсен сидел за столом над чашкой кофе... Рядом стояли контейнеры с завтраком от самой известной на Амодикее сети фастфуда.
- Что сказал Кейст?
- Да ничего особенного. Волнуется за меня... Садись завтракать.
Я присела напротив, налила кофе... Оказывается, я так проголодалась!
- Машка, я... вчера не успел сказать. Ты очень красивая...
- Знаю, - похлопала ресницами я, продолжая есть.
Настроение закономерно улучшилось.
- Выходи за меня замуж.
- Мне кажется... В логической цепочке между "ты такая красивая" и "выходи за меня замуж" отсутствует главное звено.
- Да? - Андерсен удивился. - А на мой взгляд, всё на месте. Вот смотри: я вдовец, ты свободна, нам хорошо вместе, - он хитро улыбнулся. - Кроме того, я не хочу оставлять свою женщину на чужой планете безо всяких обязательств.
- Ты мне не доверяешь??! - с преувеличенным изумлением спросила я.
- Доверяю. Но... - на его лбу опять собрались морщины. - Предпочитаю, чтобы в случае чего... мне, как мужу, хотя бы сообщили.
Ей-ё... Как же нелегко ему пришлось... И как больно слышать отголоски страха в его словах... Страха - за меня. Очень хотелось ответить "да", просто "да" и всё, но...
- Быть моим мужем с некоторых пор очень опасно. Я чудом ушла от секретчиков, но это не значит, что они не оставят попыток. На женщину проще всего воздействовать через мужчину...
- Как и на мужчину - через женщину, - продолжил мою мысль Андерсен. - Но кто предупрежден - тот вооружен.
Я не выдержала, отставила чашку, встала и подошла к нему. Хотела всего лишь погладить по волосам и... сама не поняла, как очутилась у него на коленях.
- Мария, - глаза цвета спелой черешни смотрели очень требовательно. - Я... очень беспокоюсь за тебя. Плевать на секретчиков. Плевать на всех остальных. Выходи. За меня. Замуж.
Сердце трепыхалось где-то в горле, я с трудом заставила себя отстраниться от его груди и ответить:
- Андрей, ты же знаешь, через пять лет закончится контракт. Мне всё равно никто не нужен, только ты. Давай подождём, пять лет пролетят быстро...
- Машшша, - прошипел он, - я не хочу ждать. Я не могу ждать! Мы сегодня же поедем в посольство и зарегистрируем брак!
- Но почему сегодня? - сдалась я.
- Потому что завтра мы улетаем, а я хочу провести первую брачную ночь как положено, - сердито сказал он. - И, Маш, соглашайся, а?
Я... согласилась.