Рай: правила выживания (СИ)

— А… Ннет, не видела. Он… всегда был в… он говорил, это одежда мьенгов — такая как бы хламида или накидка. Ассей называется.

Час от часу не легче. Ассей какой-то…

— А на ногах? Тоже что-то мьенговское?

— Нет. На ногах были его любимые ботинки — специальные, почвозащитные, на гравиконтроле.

— На гравиконтроле?

С такой обувью мне ещё сталкиваться не приходилось.

— Да, их делают только по заказу. У меня тоже такие есть. Показать?

— Конечно. Может, их придётся брать с собой как образец…

— Нет, просто брать и пользоваться, — не согласилась Маша. — В них очень удобно, и мьенги оценят.

Она вытащила свою пару из-под шкафа, и я занялась разглядыванием обуви уникальной конструкции. Принцип работы гравиконтроля я так и не уяснила, но чисто внешне ботинки были завлекательные. Яркого неоново-зелёного цвета, с серыми шнурками-регуляторами и серой же подошвой из незнакомого мне материала.

— У твоего отца — такие же? Тоже зелёные?

— Да, только у него цвет травы, а шнурки голубые.

Ну, хоть что-то… Тут меня осенило — а пусть Маша сама соберёт вещи, необходимые в экспедиции на Зелёную планету. Она, как-никак, дочь биолога, тем более, и вещи все — её…

Вернувшийся с печеньем Бьорг застал момент, когда Маша с энтузиазмом рылась в своём гардеробе.

— Мария, а вы очень дотошная, — похвалил он меня. — Я попросил просмотреть все записи. Петров в самом деле был исключительно в ассее и своих уникальных ботинках.

Я и не сомневалась, что нас слушают. Но не съязвить не смогла.

— Что вы говорите? И даже без… носков?

— Машенька, — меня он проигнорировал, — а что у нас с чаем?

— Ой, а вы проходите сразу на кухню. Там чайник.

— Разрешаете?

— Конечно. Я скоро к вам присоединюсь.

На самом деле, присоединиться она смогла не так уж скоро, Бьорг успел выпить свою чашку, а я — выслушать кучу наставлений, как вести себя со студентами и преподавателями академии, чтобы они ни в коем случае не догадались, что в теле Маши другой… точнее, другая.

Всё это ерунда. Нет тела, нет дела, что в данном случае для меня означало: пока я ещё в себе, надо выяснять совсем другие вопросы. Сейчас в приоритетах были: сведения о Зелёной планете, срок обмена телами, и с чего мне начинать поиски Петрова.

— Что сообщил советник по культуре про исчезновение Петрова?

— Да ничего особенного. Петров свободно перемещался по всему первому континенту, но раз в неделю обязательно появлялся в посольстве-представительстве. Никто за ним специально не следил.

— Вы имеете в виду людей или мьенгов?

— Людей, естественно. Про мьенгов я вообще ничего сказать не берусь.

— То есть, когда Петров не вышел на связь с Тахонгом, он уже неделю не общался ни с кем из людей, и пропасть, теоретически, мог когда угодно?

— Верно, — неохотно ответил Бьорг.

Задача усложняется.

— Я напоминаю, что контакты с нашим человеком — только в исключительных случаях. Но поговорить с ним в рамках беспокойства дочери об отце вам не возбраняется.

— И с остальными людьми на планете, — тут же добавила я.

— Безусловно.

— И что, вот эти студенты, которые надежда Земли, будут перемещаться так же свободно?

— Почему так же? А вы на что?

— Мне разорваться на шестнадцать частей? То есть, на семнадцать, поскольку поиски Петрова никто не отменял?

— Мы не можем поставить на студентов импланты с биолокацией.

Это он вовремя сказал, надо самой побеспокоиться и кое-что прикупить.

— Я вас слушаю и удивляюсь. Мы не можем то, мы не можем это…

— Это Рай. Мы связаны договором с мьенгами, и… секретная служба тоже не всесильна.

— Неужели? Какие приятные новости я узнаю. Ладно, когда произойдёт обмен телами?

— Завтра.

— Хорошо. Я хочу получить обещанные дела студентов и пообщаться с Машей. Возможно, она всех их знает.

— Пожалуйста, общайтесь. В вашем распоряжении вся ночь.

— То есть, до завтра вы оставите меня здесь?

— Почему же оставлю? Я и сам останусь. Принцип контроля объекта, Мария, не забыли? И пусть Машенька тоже привыкает к моему постоянному присутствию.

Хм… Боюсь, Маше в моём теле придётся нелегко…

— Информация по планете?

— Это завтра, Машеньке надо работать, а у вас свободным будет почти весь день.

Завтра, так завтра. Надо пойти обрадовать Машу. Сегодня ей придётся приютить двух капитанов.

Спустя какое-то время, которое потребовалось нашей хозяйке на то, чтобы приготовить ужин — я бы для секретчика и пальцем не пошевелила! — мы устроились в её небольшой спальне. С чувством глубокого удовлетворения задвинув дверь прямо перед носом Бьорга, я сказала:

— Девочкам нужно посекретничать.

Кстати, дела на студентов он мне так и не отдал. И я начала по памяти:

— Серж Дегри.

— Лично не знаю, он с нами не жил.

Уже хорошо, идём дальше.

— Анастази…

— АнастазИ, — тут же поправила меня Маша. — Хорошая девушка, только слишком зациклена на своём биосинтезе. С ней и поговорить больше не о чем, предупреждаю сразу, посмотри что-нибудь про биосинтез, лучше всего — Коровкина, у него язык доступный.

Я мысленно сделала себе пометку — с Анастази не заговаривать. На какого-то Коровкина тратить время было жаль.

— Климов…

— Паша, — с лёгкой улыбкой продолжила она. — Наш самый высокий студент, не ошибёшься.