Рай в неглиже

– Но главное, ты стала очень чутко реагировать на все запахи, да? – перебила Леся. – То, что прежде тебе казалось приятным, теперь вызывает отвращение. Не можешь пользоваться своими любимыми духами и…

– Ничего этого у меня нет! Только голова временами кружится!

– Так ты можешь быть беременна! – обрадовались подруги, оборвав дальнейший перечень недомоганий Эльзы. – Вот это новость! Родители Коли будут на седьмом небе от счастья.

– Нет, нет. Я не могу быть беременной. Мы с Колей не планировали ребенка и…

– Дети редко появляются по особому приглашению. Ты пила противозачаточные таблетки?

– Нет, но…

– Какие-то другие способы предохранения? Спираль? Уколы?

– Нет, но я точно не беременна. Впрочем, все в порядке. Со мной уже все хорошо. Пойдемте. – И поднявшись на ноги, Эльза твердо произнесла: – Очень вас прошу, поедемте. Этот разговор чрезвычайно важен для меня. И я обещаю, что после визита к Колиным родителям я отведу вас в любой ресторан по вашему выбору и накормлю до отвала. А эти макароны выбросьте!

Подруги кинули взгляд, полный сожаления, на вермишель, давно остывающую на столе. Но теперь она не вызывала в них такого же энтузиазма, как десять минут назад. Одно дело выходки Эльзы в ее обычном состоянии. И совсем другое, когда вполне возможно беременная женщина, недавно потерявшая отца своего не родившегося еще ребенка, просит их об одолжении. Тут уж не до собственных желаний. Ничего, перекусят что-нибудь по дороге, чай, не барыни!

Глава 14

Когда подруги услышали от Эльзы, что родители Коли живут на Крестовском острове, они уже примерно представляли себе величие, размер, а самое главное, цену их жилища. По вполне понятным причинам Крестовский остров, находящийся в центре города, но огороженный водной акваторией Финского залива, был любимым местом развлечения петербуржцев.

Тут имелась вода, тут была зелень. В двух шагах располагался прекрасный парк развлечений с американскими горками, дельфинарий, новый современный стадион. А также имелось великое множество ресторанов, каждый из которых также предлагал своим гостям всевозможные развлечения, начиная от собственного маленького зоопарка и заканчивая пивоварней, где вам демонстрировался процесс варки живого пива, которое можно было продегустировать прямо тут же, не выходя из варочного цеха.

В общем, жить тут было не только престижно, но еще и очень приятно. Куда приятней, чем на загазованном Невском или Садовой, где выхлопы и черная гарь оседали в равной степени как на стеклопакетах расселенных квартир, так и на прогнивших насквозь оконных рамах нищих коммуналок.

На Крестовском острове коммуналок не было никогда. Все дома, которым удалось тут вырасти среди зелени, были элитными и породистыми. Метр жилья тут стоил так дорого, что в иной деревне на него можно было купить вполне приличный дом с печкой, баней и садом-огородом. Но те, кому довелось тут поселиться, для отдыха ездили не в деревню, они летали в Дубай или на солнечное побережье Ниццы.

– Ну и местечко! – восхитилась Кира, когда среди деревьев обнаружился совсем небольшой жилищный комплекс. – Наверное, жилье класса экстра-люкс.

– Ты уверена, что не беременна? – спросила Леся у Эльзы. – Если бы ты подарила Колькиным родителям внука, они бы до конца твоих дней носили тебя на руках. А возможно, что и поселили бы вместе с собой в этом райском месте.

– Нет, – отрезала Эльза. – Я не беременна. И я очень прошу вас, не упоминайте о моем недомогании перед Колиными родителями.

– Но почему?

– Не хочу выглядеть в их глазах жалкой побирушкой. Да еще и больной к тому же!

Тем не менее эта тема витала в воздухе. Именно о снисхождении собиралась просить Эльза. Вы, богатые и могущественные, оставьте меня, бедную и несчастную девушку, скорбеть о вашем сыне в его квартире хотя бы на полгодика. Или подруги чего-то не правильно поняли? В таком случае Эльзе следовало более подробно расписать их роли, иначе могла получиться неудобная ситуация.

– Эльза, а чего ты хочешь добиться от Колиных родителей?

– Сама не знаю. Просто надеюсь, что они будут добры ко мне.

Но едва подруги увидели Колиных родителей, как они сразу же поняли, что эти люди не умеют быть добрыми к кому-либо. Весь их образ жизни был направлен на достижение успеха. Они оба были подтянутыми, надменными и очень деловитыми. Многочисленная прислуга, тенью шныряющая по огромному пентхаусу, была вышколена, провинности в этой семье не прощались.

Коля был их единственным сыном, но в то же время он был их досадной ошибкой. Коля не захотел следовать по дороге своих родителей, он пошел по своему собственному пути. И его родители хоть внешне с выбором сына и смирились, но окончательно простить его не могли.

Впрочем, отец Коли лишь мимоходом кивнул несостоявшейся невестке и тут же скрылся в своем кабинете. Мать Коли осталась одна против трех девушек. Но это ни капли ее не смутило. И белое фарфоровое личико, которое одновременно могло принадлежать как двадцатилетней девушке, так и шестидесятилетней старушке, ни на миг не дрогнуло.