Раиет (ЛП)

— Сотни, одна или две, в зависимости от ситуации. Господин Арзиани приводит больше мужчин, если приходят его приспешники. Они слетаются в яму со всех уголков мира. Летят по нескольку дней, лишь бы добраться до места назначения.

Кулаки Валентина сжались на столе, большие мышцы напряглись под его черной рубашкой. Вены на предплечьях вздулись от гнева, пронзившего его. Я перевел взгляд на Заала, который изучал своего нового шурина. Заал на мгновение встретился со мной взглядом, а затем наклонился вперед и сказал Валентину:

— Успокойся. Дыши.

Ноздри Валентина раздулись. Я заметил, что слова Заала не возымели никого эффекта на него. Вместо этого Валентин встал из-за стола и стал расхаживать взад и вперед перед камином. Он задыхался от собственной ярости. Он казался чудовищем при его огромных размерах, лице со шрамами и шее, вокруг которой тянулся красный след от ошейника.

— Почему мы тратим время впустую на все это дерьмо? — прорычал он, указывая на план Кровавой Ямы, который мы восстановили по его воспоминаниям.

Я не сводил с него глаз. Карта лежала в центре стола, а наши заметки были разбросаны по краям деревянной столешницы. Наши сведения о яме Арзиани с каждым с днем пополнялись.

— Мы сидим здесь, как гребаные напуганные идиоты, а тот хер сидит на своем троне и делает черт пойми что с моей сестрой, — прорычал он и остановился как вкопанный.

Его кулаки дрожали так сильно, что все тело, казалось, сотрясалось в конвульсиях.

Со всем спокойствием, на которое был способен, я откинулся на спинку своего сидения и сказал:

— Арзиани — это самая большая угроза, с которой мы когда-либо сталкивались, — я указал сначала на Заала, затем на себя и в конце на Валентина. — И я не говорю о Братве или грузинском братстве. Я говорю о нас троих: ГУЛАГ, Джахуа и та сука Госпожа Арзиани. Кровавая Яма — это то, с чем мы еще не сталкивались.

Разгоряченный взгляд Валентина задержался на мне. Он стукнул кулаком по своей груди.

— Я знаю об этом больше вас. Я вырос в том аду. Я проводил день за днем в тех ямах, пока не стал Убийцей. Не читай мне лекции о том, что я уже пережил.

Я не обратил внимания на неуважение из-за его раздражения.

— Тогда мне не нужно объяснять тебе, почему так важно проработать план. Мы должны четко знать, с чем нам предстоит столкнуться. Прежде всего нам необходимо найти способ пробраться внутрь. Кровавая Яма находится под землей, хорошо укреплена и охраняется огромным количеством охранников. Это невозможно, но мы обязаны найти безопасный путь внутрь. Я бы даже сказал невидимый.

Валентин не шевелился, пока я говорил. Наклонившись вперед, я положил локти на стол и продолжил:

— Мы превосходим их числом. Кроме нас троих под нашим командованием есть еще мужчины — солдаты улиц. Они сражаются с оружием. Они понятия не имеют как победить такое предприятие, как это, как бороться с теми заключенными, на месте которых были и мы. Даже если мы доберемся до ямы, там нас будет ждать огромное количество охранников. Даже если мы их перебьем, то затем встретимся с условными бойцами, готовыми разорвать нас на части. И все мы умрем. Каждый из нас непобедим в смертельном поединке, но даже мы не сможем победить сотни порабощенных бойцов и убийц.

На секунду я подумал, что достучался до Валентина. Но вдруг он издал болезненный рык и ударил по зеркалу, висевшему на стене. Звук бьющегося стекла разнесся эхом по комнате. Но Валентин на этом не остановился. Потерянный в своей ярости, он смахнул с каминной полки все украшения, которые были расставлены Кисой.

Заал посмотрел на меня с опасением, но я медленно покачал головой. Валентин только недавно освободился из заключения. Хуже всего было то, что его сестра была все еще под контролем садистского ублюдка Арзиани. День за днем, час за часом, минута за минутой боязнь за нее нарушала любой покой, который он мог обрести.

Когда Валентин посмотрел на нас, то я встретился с тем чудовищем, которое жило в нем. Я кивнул. Заал заерзал на стуле, готовый к бою. Но был только один человек, способный подавить его ярость. Она принесла с собой то же спокойствие, которое каждый из нас обрел в последнее время в этом темном аду жизни. Она принесла воды в огонь, бальзам для обусловленной ярости.

— Зоя! — взревел Заал, не сводя глаз с Валентина, который был готов к бою.

Легкие шаги мягко ступали по деревянным половицам коридора. Через несколько секунд раздался стук в дверь.

— Входи! — крикнул я. И дверная ручка повернулась.

Вошла Зоя Костава. Ее длинные черные волосы были распущены. Она была одета в черные джинсы и свитер. Без всяких указаний взгляд ее темных глаз остановился на еще более взволнованном Валентине. Заал отодвинул свой стул, готовый защищать свою сестру. Но она жестом велела ему остановиться. Взглянув на брата, она покачала головой. Заал замер, хотя и оставался в готовности нанести удар в случае необходимости. Как и я.