Как только мы заходим в мой дом, я скидываю с себя сапоги. Пит заходит следом, закрывает за собой дверь и тоже снимает обувь.
Я включаю свет на кухне и спрашиваю:
- Пить хочешь?
- Нет, - спокойно говорит Пит и снимает с себя кофту.
Он опирается руками на стол. Мне кажется, он стал сильнее. Его руки… Они…
- Так и будешь молчать? – Питу не терпится начать разговор.
Я киваю головой, разворачиваюсь к нему и смотрю в голубые глаза.
- Не люблю, когда от меня скрывают, - говорить тяжело. Останавливаюсь. Нужно ему всё сказать. – В прошлый раз, когда от меня скрывали… тебя забрали. Я больше этого не хочу.
Пит спокойно воспринимает мои слова.
- Я должен был прийти к тебе? – Пит удивлён.
- Ты мог бы… - я подхожу к холодильнику. Достаю лёд. Наливаю воду в стакан. – Мы ведь договорились быть друзьями.
- Да, - это сарказм. – У нас получилось. Ничего не скажешь… Ты рвалась стать моим другом! – Пит злится.
Ты здесь не один такой!
- Ты меня бросил! – кричу я на него.
Пит затихает.
- Переехал в город и ни разу не поинтересовался, как у меня дела, - я кричу громко.
Я жду.
Он ничего не скажет?
- Ты закрылась в своём доме и никого к себе не подпускала, - Пит выравнивает спину. – Я бы не оставил тебя, если бы ты этого не хотела, - его тон напряжён.
- Мне было тяжело, - более спокойно отвечаю я.
- А мне было легко? – его очередь кричать.
Мне становится страшно. Раньше я умела его выводить. Смогу и сейчас.
Тише, Китнисс.
Опускаю голову.
- Мне всегда казалось, что я могу на тебя положиться, - спокойно говорю я. – Ты ушёл.
- Тогда почему я стою здесь? – Пит отходит от стола и подходит ближе.
Я улыбаюсь и киваю.
- А если бы я не пришла в пекарню? – делаю шаг назад. – Я бы узнала, что ты едешь на свадьбу, когда стояла на перроне?
- Мы всё равно бы увиделись сегодня, - холодно от его голоса.
Я отворачиваюсь, смотрю в окно. Ничего не понимаю.
- Ты боишься, что я сделаю тебе больно? – с сожалением интересуется Пит.
Ухмыляюсь. Этого я точно не боюсь.
- Знаешь, - поворачиваюсь к Питу. – Лучше бы ты меня убил.
Собираюсь пройти мимо него, но Пит не пускает.
Он прижимает меня к стене, крепко сжав руку. Сжимаю свободную руку в кулак. Я его ударю.
- Ты серьёзно? – спрашивает он тихо.
Я стискиваю зубы.
- Да.
Пит глубоко дышит. Смотрит в глаза. Его хватка слабеет.
- Я бы никогда этого не сделал, - говорит он в мои губы.
Становится так плохо. По щекам скатываются слёзы.
Пит наблюдает. Я плачу.
- Мне уйти? – спрашивает он.
Его тон заботливый. Я себя не понимаю.
- Не знаю, - мой охрипший голос.
Пит отпускает меня. Отходит. Ухмыляется.
Положительно кивает и проходит мимо.
Тишина. Пит ушёл.
Я начинаю реветь. Слёзы заполняют горло.
Сажусь на холодный пол. Распускаю волосы.
Ненавижу свою жизнь. Ненавижу!
***
Кошмарная ночь.
Уже который час идёт дождь.
Дурацкая майка душит меня.
И этот дождь! Он стучит по крыше, по стёклам, по моей голове. Мысли никуда не деть.
Он! Он остался бы, если бы я попросила. Почему я не попросила?
Я ужасна.
Дождь барабанит, что есть силы.
Весь потолок усыпан мелкими тенями от дождя.
Почему так плохо?
Поднимаюсь с кровати. Залезаю в нижний ящик своей тумбочки. Кольцо должно быть здесь. Оно красиво, как и прежде. Надеваю кольцо на нужный палец. Нет. Глупость. Снимаю кольцо и кладу на тумбочку. Глупая мысль. Ничего не вернуть.
Сон. Я заставляю себя заснуть.
Но даже сквозь сон я слышу этот стук. Дождь. Он стучит.
Стучит по моей жизни.
Холодно. Слишком холодно.
Сыро. Плохо.
Пит.
- Пит, – мой громкий вздох.
Это сон?
Пит лежит рядом. Он весь мокрый. Смотрит на меня. Почему он мокрый?
Это сон?
Ночь прошла?
- Уже утро? – спрашиваю в пустоту.
- Только началась ночь, - его голос еле слышен.
- Ты мокрый.
- На улице дождь…
Дождь!
Он всё ещё стучит.
Я быстро сажусь на кровать и протираю глаза. Пит реален.
Я не заперла дом.
Пит садится напротив. Его волосы мокрые. По лицу стекают капли.
На нём нет кофты. Только майка, которая вся промокла.
Он вернулся?
Зачем?
- Я тебя не бросал, - объясняет Пит.
Только не понимаю… Ничего не понимаю!
- Пит, не нужно… - я провожу рукой по спутанным волосам.
- Прогоняешь?
Смотрю на его мокрую одежду. Ему холодно.
- Нет, - машу головой. – Ты можешь простудиться. Дам тебе сухие полотенца, - встаю с кровати и плетусь в ванну.
- Не стоит, - Пит встаёт следом. – Я пойду домой.
- Нет, - строго отвечаю и поворачиваюсь к Питу. – Не хватало, чтобы ты заболел из-за меня.
Серьёзно смотрю на него. Пит выдерживает паузу и соглашается.
Я беру из шкафа два полотенца. Возвращаюсь к своему гостю.
Пит стоит около окна моей спальни. Он без майки. Его тело освещает только моя ночная лампа. Я останавливаюсь. Это Пит. Это будет тяжело.
- Твои полотенца, - я кладу их на кровать.
Пит поворачивается ко мне.
- Прости, - спокойный тон.
Я не понимаю. За что он извиняется?
- Твоё постельное бельё, - он указывает рукой.
Большое мокрое пятно на моей белой простыне.
- Ничего, - я скидываю подушки и одеяло на пол. Кидаю полотенца Питу и сдёргиваю простынь с кровати.
- Китнисс, - обеспокоенно произносит Пит.
- Ерунда, - улыбаюсь ему. – В доме много кроватей.
Несу простынь в ванну и произношу:
- Оставайся.
Меня больше не трясёт. Я спокойна.