Район-55

Небо было как небо. В смысле – как небо Района. Серое и низкое, в тучах, с проплешиной белого с голубым на горизонте. Солнце явно не торопилось выглядывать. В пределе видимости ползла черная точка, рокотавшая двигателями. Как обычно – «крокодил», патрулирующий свой участок границы вдоль Черты. Вероятнее всего, параллельно ему, только в другую сторону, сейчас катятся два патрульных бэтээра. Это тоже стало привычной частью местного пейзажа после введения карантина и установки заграждений. Если не видно вертолета в течение часа, то, как пить дать, что-то стряслось. Либо кто-то, не выдержавший творившегося в Районе безумия, решил пойти на прорыв. Либо, что вероятнее всего, в Район лезет несанкционированная группа рейдеров. Ну или, совсем уж в край, какие-то ухари решили напасть на военных, дабы поживиться тем, что у них есть. Правда, в последнем случае слышалась бы стрельба. Хотя и она стала за последние несколько месяцев привычной.

За забором громко топало, с чавканьем меся грязь, стадо коров. Шедший сбоку поводырь, Меченый, помахал Егерю рукой. Тот махнул в ответ. Стадо принадлежало с месяц как обосновавшейся в Раздолье странноватой группировке отчаянных ребят, пришедших с Той стороны. Сами себя эти молодцы именовали то анархистами, то махновцами. Странноватые были ребятки. И не в плане постоянного гогота, стоявшего в их компании. В этом как раз таки не было ничего странного. Как еще себя может вести целый взвод юных отморозков, пребывавших в состоянии постоянного наркотического опьянения? Учитывая, что дурман-трава, которая перла из земли как на дрожжах, торчала здесь повсюду. Даже Измененных шестиногих коров, согнанных отовсюду, кормили ею же. Что получалось на выходе, об этом лучше было не думать. Ходоки с этим «молоком», разлитым по герметичным алюминиевым термосам, регулярно уходили на Большую землю. Егерь не понимал, за каким чертом эти ухари приперлись в Район. Неужели нельзя курить обычный гашиш дома, где нет ловушек и Измененных? Так нет, надо было прийти именно сюда.

Да, много чего произошло за эти полгода, ой как много. Хотя самое важное, как оказалось, произошло еще при Волне. А вот последствия наступили только сейчас. Да еще и какие последствия… Егерь глухо зарычал, постарался отогнать мрачные мысли подальше. Хотя от них ведь не сбежишь. Извлек из пачки следующую сигарету, закурил. Плевать на здоровье и предупреждение давно канувшего в небытие Минздрава СССР. Тем более что его, здоровья, сейчас столько, что нарушить целостность организма – задача тяжелая. Регенерация была бешеная. Когда Егерь в первый раз попал в серьезную заварушку, отбиваясь от безумцев с выжженными крестами на лысых головах, подранили его прилично. Сумев спрятаться в подвалах бывшего интерната, он приготовился умирать. Продырявили его в нескольких местах сразу, крови натекло страшно вспомнить сколько. Когда, вколов прямо через штанину несколько разовых шприцев-инъекторов, он провалился в темное беспамятство, то был уверен, больше не проснется. Успел подумать про Наташу, которая ждет его дома, беззащитная и с большим яйцом живота. По всем приметам выходило, что наконец-то у них будет сын. И на тебе, так напоролся. А потом, после этой последней мысли, была только темнота.

В себя Егор Серебряков, майор в отставке, пришел ночью. Полежал в темноте, прислушиваясь к ощущениям. Не поверил тому, что понял, провел руками по местам пулевых попаданий. Кровь, давно засохшая коркой, была. Дырки от пуль тоже были на месте. А вот входных и выходных отверстий от трех первых попаданий не было. Последние две пули остались в нем. И боли не было. Когда он сел, все еще осторожно и не веря самому себе, то по бокам что-то звякнуло. Пошарив, Егерь обнаружил и собрал в ладонь два сплющенных металлических комочка. Вот и все, помимо порванной одежды и корки крови, что напоминало о недавней схватке, когда в него засадили эти самые пули. Впрочем, долго об этом он тогда не размышлял. Где-то неподалеку послышался шорох, заставивший собраться и нашарить в кармане разгрузочного жилета магазин с патронами взамен пустого, торчавшего в автомате. «Ночник» ему не был нужен. Это свойство своего обновленного и Измененного организма он уже раскусил. Тихо, стараясь не задеть какой-то садовый инвентарь, валявшийся вокруг, Егерь встал. Про интернат ему рассказали армейские разведчики, как-то навещавшие его. Там содержались те дети и подростки, чья психика еще до Изменения была, мягко говоря, отличной от нормальной.