Район «Зеро»

БРДМ, ведомая командиром полка, подошла к КПП. Дежурный старшина выбежал из пункта, увидел подполковника в роли механика-водителя и открыл от удивления рот.

Сугринов крикнул ему:

– Ну и что застыл, старшина? Открывай ворота.

– Есть, товарищ подполковник! – Дежурный в момент распахнул металлические створки.

Боевая машина вышла за пределы части. Яковлев сел на край командирского люка, Сугринов включил фары, и БРДМ двинулась вокруг городка к лесу. Командир полка нашел дорогу сразу, без подсказок, сбавил обороты, повел машину со скоростью в двадцать километров в час.

– Сколько нам идти по грунту? – спросил Яковлев.

– До села около сорока километров, а там и шоссе.

– Так до утра не вернемся.

– Вернемся. Ты смотри на колею. Судя по всему, она недавно пробита раньше ее не было.

БРДМ обошла старую мельницу, проехала десять километров и остановилась перед небольшим подъемом.

Яковлев спрыгнул с брони и крикнул:

– Есть след от протектора.

Сугринов присоединился к нему, взглянул и сказал:

– Да, и похоже, от «Москвича».

– Не «Волга», «Запорожец» или «шестьдесят девятый». Это точно. Посмотрим, что будет дальше.

Но дальше офицеры обнаружили только углубленную колею и доехали по ней до села. Но через забор участка Алаева «Москвич» виден не был даже с брони боевой машины.

За селом Сугринов сказал:

– Вот так бандиты и ушли, грунтовкой на шоссе, ведущее в Переслав. Инспекторы ГАИ докладывали, что в сторону города проехали два «Москвича». Один из них наш.

– А в селе нет частных машин?

– Не знаю, но будоражить население не будем, а то нам днем генерал Соколов, несмотря на праздник, все мозги вынесет. Возвращаемся.

В 5.20, за сорок минут до подъема, БРДМ вернулась в полк и уже со штатным экипажем пошла в разведроту.

Яковлев направился в гостиницу. Ему надо было отдохнуть хотя бы пару-тройку часов.

Алаев тоже поднял подельников в шесть часов.

– Вставай, мужики, сваливать надо.

Обухов потянулся.

– А я бы еще поспал. Может, поеду в Переслав попозже?

– Ты, Обух, рамсы попутал? Я чего говорил? Уходим отсюда утром.

– Да понял я, шучу.

– Не надо шутить, лучше подогрей картошку и чай завари. Быстро перекусим и на выход.

Корнин отвел Алаева в сторону:

– Слушай, Монгол, а под утро, часа в четыре, у села гости были.

– Гости? Кто?

– Видать, вояки. Они на БРДМ подъезжали по грунтовке.

– Ты сам видел?

– В сортир в то время выходил.

– Черт! Следом за нами пошли.

– А что им на БРДМ не покататься?

– Ты отличил в темноте разведывательную машину от бронетранспортера?

– Она размером меньше, с четырьмя колесами и подвешенными катками. Их пару раз с платформы воинского эшелона на станции снимали.

– Мимо, говоришь, проехали?

– Угу, даже не затормозили.

– Значит, тачку не увидели, а следов остаться не могло.

– Тебе бы машину в ремонт в Переславе загнать. У меня в бригаде человек есть, так у него брат в автомастерской пашет. Договориться можно. Поставит и оформит задним числом.

– Нет, Сиплый, не пойдет. Тачку сельчане видели. Да и что из того, что у меня «Москвич»? Посмотреть – так развалюха. И вас тут никто не видел. А будем дергаться – засветимся.

Корнин кивнул:

– Ты у нас старший, тебе видней.

– А вот помыть ее надо. Это сделаешь ты. Вода в колодце, ведро там же, тряпья полно в сарае. Только быстро, Сиплый.

После завтрака и мытья машины Обухов с Гривулом растворились в лесу, чтобы обойти село и зайти к шоссе со стороны.

Алаев же с Корниным, который устроился на заднем сиденье, выехали открыто. Впрочем, людей на улице было мало. Дождь закончился часа в четыре, вновь пошел около шести, на этот раз мелкий.

Корнин задремал.

Алаев увидел, как тряслись его пальцы, и спросил:

– Ты что, Сиплый?

– Да пост чертов не дает покоя. Остановят легавые, объясняй, чего делал в Пригорье, да еще в ночь нападения на пост.

– А чего объяснять? Пригорье не Верховск. К корешу приехал бухнуть. Это не запрещено.

– А как мы узнаем, добрались ли Обух с Гривой до города?

– Встанем за селом, когда выйдем к шоссе. Посмотрим, на чем они доедут.

Обухов и Гривул выполнили команду главаря в точности. Первый из них без труда поймал попутку, второй сел в битком набитый старый автобус «ПАЗ».

Монгол повел «Москвич» за ними.

И машина, и автобус проехали пост без проблем. Службу на дороге нес один сержант. Офицер сидел в будке. Сержант же остановил грузовик, перевозящий лес. Ему было не до каких-то легковушек и автобуса. Тут прямой навар, а с тех чего взять?

Утром Яковлева разбудил грохот оркестра, игравшего на площади Ленина. Только тогда подполковник вспомнил, что сегодня 1 мая, День международной солидарности трудящихся. Этот праздник широко отмечался по всей стране. В Москве, столицах союзных и автономных республик и областей, в городах и райцентрах проходили демонстрации. Не являлся исключением и Верховск.

Подполковник быстро поднялся, побрился, побрызгался одеколоном «Шипр», оделся в гражданский костюм. Он долго возился с новым галстуком, но завязал узел.

Погода успокоилась. Гроза и дождь ушли на юг, на улице светило солнце.