Раиса Горбачева

Речь заходила тогда и о книгах Андре Жида. В нашей стране творчество этого писателя мало известно читающей публике. Он был изгнан из страны Советов.

В июне-августе 1936 года он приезжал в СССР, где его принимали на самом высоком уровне. До этого он симпатизировал Советскому Союзу, считая, что именно в этой стране воплотятся евангельские идеалы всеобщего братства и справедливости, извращенные в буржуазном мире. Но, побывав в СССР, он в ноябре 1936 года выпустил книгу «Возвращение из СССР», и в ней заявил о своем разочаровании советской действительностью. Книга была осуждена левыми кругами интеллигенции и некоторыми представителями русской эмиграции. Нападки на книгу вынудили Жида написать продолжение — «Поправки к моему возвращению из СССР». «Поправки…» были изданы в июне 1937 года и представляют ответ автора его критикам. В нашей стране обе эти книги были запрещены, как и другие произведения писателя, широко издававшегося в двадцатых — начале тридцатых годов.

Я бы лично не удивилась, если бы даже отдельные руководители партии и правительства СССР, что называется, «сели в лужу», довелись им встретиться и побеседовать с этими людьми. Что тогда говорить о простых рабочих, которые, интересуясь прошлым России из горячей, искренней любви к родной стране, терпели в споре сокрушительное поражение? Будучи абсолютно неподготовленными к дискуссиям столь высокого ранга? И пользовались только теми знаниями, что им давали в советских школах, ПТУ, вузах?

Проверить источник, уличить гидов во лжи было решительно невозможно. Куда ты мог обратиться? Архивы (а самое интересное и нужное всегда хранится в запасниках) для тебя закрыты. Ты ведь не побежишь завтра утром за справкой по материалам о Брестском мире, скажем, в библиотеку Конгресса США, где находится, как считают некоторые эксперты, одно из самых полных в мире собраний книг о России. И не пойдешь к полудню работать в библиотеку Ватикана, где, по утверждениям ряда публицистов и ученых, внимательно следят за развитием событий в России и могут по осведомленности своей в данной области соперничать с военными ведомствами США. И не побежишь уточнять в Пентагон, не там ли, собственно, родилась цитата, приписанная впоследствии, скажем, тому же Александру Керенскому или Родзянко…

Кстати, о Родзянко, известном российском думском деятеле (1859–1924). Он сказал однажды: «Потомство наше в назидание себе должно знать все прошлое своего народа во всех его подробностях, и в ошибках прошлого черпать опыт настоящего и будущего. Потому всякий, знающий более или менее интимные детали, имеющие исторический интерес и государственное значение, не имеет права скрывать их, а должен свой опыт и осведомленность без всякого колебания оставить потомству».

Сегодня создается впечатление — «потомства» у нас в стране просто нет. Судя по «трогательной» заботе о нем государства — в виде детских пособий в 53 рубля… Какое там «потомство»!.. И какая там «история»! Одна из дискуссионных книг по истории — ответ авторам Э. Радзинскому и еще двум довольно известным исследователям — так и вышла с более чем красноречивым заголовком: «Памяти отечественной исторической науки посвящается». Вроде того, как некогда Игорь Угольников сделал для ТВ сюжет «Похороны отечественной еды»… Только у Угольникова пародия на демонстрацию вызывала смех. Зато в другом случае, увы, смеяться вовсе не хочется.

Но дело не в этом. А в том, что дважды — в 1956 и 1988 годах в стране отменялись в школах экзамены по истории. С Советским Союзом теперь очень даже все просто — нет страны, и нет проблемы. И нет истории… Вышвырнули собрания сочинений Ленина и иже с ним с библиотечных полок — но что же дальше?..

…В Государственную Думу для подробного отчета «о проделанной работе» был спешно вызван замминистра образования. Наконец-то власти спохватились о том, что назрел кризис в издании учебников. (До этого были потеряны годы.) И вот на слабое возражение зама на какую-то реплику из президиума — мол, история движется не одной только классовой борьбой — А. И. Лукьянов тут же отреагировал: «Только классовой борьбой!..» И это прозвучало, можно сказать, едва ли не вчера — в конце декабря 1996 года…

Но вернемся к разговору об американской выставке в Ростове-на-Дону. Достоверной и довольно полной информацией о твоей родной стране, получалось, владел почти весь мир! Но — только не ты и не эти толпы твоих соотечественников вокруг, изголодавшихся по истине… Получалось так, что ты приходил отдохнуть и расслабиться после трудовой недели, но тебя обманом вытягивали на ринг, под ослепительный свет софитов, и на виду у переполненных трибун заставляли драться. Тебе давали бой. И жестокий, надо признаться, урок. Ты не успевал еще осознать, что, собственно, произошло, как тебя посылали в нокдаун. Было больно до слез и обидно.