Райские острова

Я уперла один конец шеста в угол крышки, а другой поставила себе на плечо, обхватив руками и удерживая как могла крепко. Теперь дело было за Эйлсой. Втянув когти, она вскарабкалась на плечи Тору, а потом мне на плечи; наконец, на мгновение всем своим весом она навалилась на шест. Бедный Тор! Ему приходилось держать нас обеих – от помощи Алайна толку было мало. Хорошо еще, что Тор был таким высоким и крепким, а гхемфы – тощими и легкими. Эйлса, цепляясь когтями, влезла наверх по шесту. Через несколько секунд до нас донесся ее шепот: ей удалось выбраться через люк. Она вытянула шест наверх, а я спрыгнула с плеч Тора. Он с облегчением растянулся на полу. Думаю, оба мы были неприятно поражены тем, какими слабыми сделало нас заточение.

Наш план предполагал, что я последую за Эйлсой. Если бы я встала на плечи Тору, а Эйлса протянула руки вниз и я ухватилась за них, это должно было удаться. Однако когда мы попробовали так сделать, я не смогла долго удерживать равновесие: Тор слишком сильно шатался. Нам обоим очень мешали кандалы на ногах. В темноте Эйлса не могла найти мою протянутую руку, и, в конце концов, мы сдались. Обсудив положение, мы решили, что Эйлсе следует дождаться стражника и оглушить его, чтобы мы могли вылезти наверх по веревке, на которой он обычно спускал нам еду.

Эйлса – весьма смущенная, насколько я могла судить, – закрыла дверцу люка.

Я подумала о том, что вся история гхемфов учила их никогда не нападать на людей, и высказала вслух сомнение: хватит ли Эйлсе духа ударить того, кто принесет нам пищу и воду? Тор в темноте протянул руку и обнял меня за плечи, стараясь ободрить. Алайн же сказал:

– Не отчаивайся. Наше дело правое, и Бог поможет Эйлсе.

Я почувствовала, как Тор напрягся – слова Алайна вызвали у него раздражение, – однако ничего не сказал. Я с циничной усмешкой подумала: вера Алайна типична для менодиан. Стоит им решить, что правда на их стороне, и они не усомнятся в поддержке Бога, сколько бы поражений ни потерпели. Что ж, оставалось лишь восхищаться такой твердостью в вере…

Я была настолько уверена в том, что Тор, как и я, находит набожность Алайна смешной, что вздрогнула от неожиданности, когда он сказал:

– Не дашь ли ты нам свое благословение, сир-патриарх?

Его просьба была почтительной и искренней, но я никак не а поверить в то, что он считает, будто благословение менодианина хоть на йоту увеличит нашу надежду на успех. Я решила, что Тор сказал так скорее ради Алайна, чем ради нас. Патриарху будет приятно думать, что мы и наша затея получили его благословение. Ведь именно Алайну предстояло остаться в этом темном аду и ждать…

Тор потянул меня вниз, чтобы мы встали на колени, а Алайн мог положить руки нам на головы.

– Именем милосердного создателя призываю благословения… – начал старик. Не помню, что еще он говорил: молитвы всегда навевали на меня скуку, да и теперь навевают. Я запомнила только, что говорил Алайн долго и красноречиво, прося Бога о вмешательстве и спасении, а я тем временем размышляла о том, какое лицемерие с моей стороны на коленях выслушивать благословение. Что ж, раз Тор считает, что Алайну это поможет, я была готова подчиниться… Правда, я не сомневалась: Алайн не дурак и прекрасно понимает, что я на самом деле думаю.

Эти последние несколько часов были адом. Я чувствовала себя так, как, наверное, чувствует себя омар в ловушке. Тор, конечно, вел себя как ни в чем не бывало. Он болтал и шутил с Алайном, словно все мы сидели в какой-нибудь таверне на Разбросанных островах. Нам, можно считать, повезло. Могло пройти несколько дней, прежде чем нам снова принесли бы пищу, но прошло, наверное, всего несколько часов, когда дверца люка распахнулась и вниз скользнула веревка. Обычно мы привязывали к ней бурдюк для воды, чтобы его подняли наверх и наполнили, но в этот раз, прежде чем кто-то из нас успел двинуться с места, следом за веревкой вниз свалилось что-то тяжелое и с грохотом ударилось о пол. К счастью, все мы сидели по углам нашей комнаты…

Алайн стал ощупывать то, что упало.

– О милосердный боже! – прошептал он.

В тот же момент сверху донесся отчаянный шепот Эйлсы:

– О Великий Вихрь! Я не хотела… Это был стражник! Я не думала, что он свалится вниз, когда я его ударю… Я ничего не видела – свет режет мне глаза.

– Поставь свечу рядом с люком, – спокойно велел ей Тор.

Крохотное пламя никак не могло сравниться с полуденным солнцем косы Гортан, но все равно все мы заморгали, глаза у нас начали слезиться. Алайн наклонился над лежащим на полу человеком.

– Он мертв, – печально сказал старик. Я подняла глаза на Эйлсу.

– Не переживай. Это был превращенный силв, а не раб. – Я видела серебристое сияние под багровыми отблесками; и то и другое быстро угасало. Я обыскала тело, рассчитывая найти что-нибудь, что могло бы нам пригодиться.

Алайн бросил на меня недовольный взгляд:

– Он был человеком, и его смерть должна вызывать у тебя сожаление.

– Нет, – резко ответила я. – Его смерть – благо. Будь он самим собой, он сказал бы тебе то же самое, – добавила я. – Проклятие, ничего полезного у него с собой нет!