Райские пастбища

«Ночью он сидел здесь. Иногда ему казалось, что к хижине подкрадываются люди, он выходил из дверей, словно дух тьмы, и пропадал, растворялся во мгле». Она взглянула вниз, на долину Райских Пастбищ. Темно-зеленые квадраты садов, желтые хлеба, а позади – светло-коричневые, в лиловатой дымке горы. Между фермами вились и петляли дороги, здесь минуя поле, там огибая огромное дерево, тут – горный склон. Над всей долиной висело знойное марево.

– Просто не верится! – шептала Молли. – Чудо! Самое настоящее приключение!

Легкий ветерок поднялся над долиной и замер, как будто кто-то вздохнул во сне.

«А днем юный Васкес смотрел на долину так же, как смотрю теперь я. Он стоял на этом самом месте и глядел на дороги внизу. На нем был пурпурный жилет, расшитый золотыми галунами, брюки с раструбами книзу облегали его стройные ноги. Колесики на шпорах он обертывал шелковыми лентами, чтобы не звенели при ходьбе. Случалось, на дороге он замечал конный отряд полиции. По счастью, всадники ехали, опустив головы, и не глядели на вершины гор. Васкес смеялся, но ему было страшновато. А иногда он пел. Тихие, печальные песни – он ведь знал – ему недолго жить».

Молли сидела на холме, подперев ладонями подбородок. Молодой Васкес стоял с нею рядом, у него было веселое лицо ее отца, его сияющие глаза – у отца такие бывали, когда он выскакивал на крыльцо и кричал: «Эгей, детишки!» И все это было словно одно из отцовских приключений. Молли стряхнула с себя оцепенение и встала. «Ну, а теперь надо вернуться к самому началу и снова все обдумать».

К вечеру миссис Уайтсайд послала Билла на розыски Молли. «Всякое бывает. А вдруг она вывихнула ногу?» Но едва только Билл свернул с дороги к тропинке, Молли вышла ему навстречу.

– А мы уже начали беспокоиться, что вы заблудились, – проговорил он. – Ходили смотреть хижину?

– Да.

– Смешная развалюха, верно? Самый обыкновенный старый сарай. Здесь, в долине, таких сколько угодно. Но вы не поверите, какая бездна народу таскается поглядеть именно на тот. И что самое смешное – никто не может поручиться, что сам Васкес хоть раз заглянул туда.

– Он там жил, я уверена!

– Почему вы так думаете?

– Не знаю.

Билл стал серьезным.

– Все считают Васкеса героем, а на самом деле он просто вор. Начал с того, что воровал лошадей и овец, а потом стал грабить почтовые дилижансы. Да еще убил несколько человек. Мне кажется, Молли, что мы должны учить людей ненавидеть грабителей, а не поклоняться им.

– Конечно, Билл, – проговорила она устало, – вы совершенно правы. Ничего, если мы некоторое время помолчим? Я немного устала, и нервы что-то расходились.

Минул год. Вербы украсились пушистыми сережками, на склонах гор запестрели дикие цветы. Молли знала теперь, что в долине Райских Пастбищ она и нужна, и любима. Ее даже приглашали на заседания попечительского совета. В былые времена, когда эти загадочные и торжественные сборища проводились за закрытыми дверями, они вселяли во всех священный трепет. Но после того, как Молли допустили в гостиную Джона Уайтсайда, она узнала, что попечительский совет толкует о видах на урожай, рассказывает разные истории и незлобиво сплетничает.

Берт Мэнро, избранный в совет в начале осени, к весне стал самым деятельным его членом. Именно он предложил устраивать в здании школы танцевальные вечера, ему принадлежали все эти затеи с любительскими спектаклями и пикниками. Он даже назначил премии за лучшие табели. Члены попечительского совета возлагали на Берта Мэнро немалые надежды.

Как-то вечером Молли спустилась из своей комнаты с опозданием. Как и всегда во время заседаний совета, миссис Уайтсайд сидела в столовой.

– Я, пожалуй, не пойду туда сегодня, – сказала Молли. – Пусть разок побудут без меня. Мне иногда кажется, что, если бы меня там не было, они рассказывали бы какие-нибудь совсем другие истории.

– Идите, идите, Молли, что за выдумки! Разве они смогут заседать одни? Они к вам так привыкли, что пропадут без вас. К тому же я совсем не уверена, что им следует рассказывать эти свои другие истории.

Молли покорно постучалась и вошла в гостиную. Берт Мэнро, который что-то говорил в эту минуту, учтиво смолк.